С тобой? Никогда!

— О больших, серьезных вещах. — Сказал он и облизнул свои красивые полные губы. — Если уж петь, то о чем-то важном. О любви, например.

Нас накрыло уютное молчание.

Через несколько секунд я все-таки вспомнила про зрителей:

— Когда ты был малоизвестным, ты представлял себя успешным?

Ярослав неохотно перевел взгляд на экран, а затем обратно на тесто:

— Не знаю. Вообще-то я просто боролся за то, чтобы заниматься любимым делом. За возможность донести до людей свое творчество, остальное было второстепенным. А вот когда вышел впервые на большую сцену, тогда да — коленки затряслись, потому что ощутил в полной мере, что такое энергия зала.

Так как разбить последние мелкие комочки у него не получалось, пришлось подойти и помочь. От его близости вдруг стало так жарко, душно, и меня переполнило нечто такое, что можно было смело назвать эйфорией.

— А у тебя есть какая-то мечта? — Произнесла я, отходя назад. — В плане творчества…

Он улыбнулся.

Черт возьми! Улыбнулся… опять!

— Я хотел бы сыграть одну из наших песен с симфоническим оркестром. Ну, или положить стихи Маяковского на свою музыку. Не многим такое хорошо удавалось.

— Интересно. — Мой пульс опасно участился.

olkaadler: к черту блины, пусть дальше раздевается!

olkahristenko: теперь это моя любимая передача!

— Или исполнить песню кого-то из мэтров. Это всегда захватывающая работа и всегда большая вероятность облажаться. — Его глаза не просто смеялись, они словно бросали мне вызов. — Недавно я выступал на одной сцене с Бутусовым. Мы на разогреве, он в конце. Набрался смелости и подошел. Не узнал свой голос: «Здравствуйте. — Пискляво. — А я очень люблю ваше творчество». И попросил у него автограф. А он мне такой (почти басом): «Да, конечно».

Я рассмеялась, а внутри меня в этот момент неистово запульсировало электричество.

— Бутусов? — Переспросила, задыхаясь.

— Да. Для нас, для пожилых людей, это, знаешь ли, икона. — Улыбнулся он.

Наверное, я пошла пятнами от волнения. Поэтому решила в очередной раз спрятаться от его взгляда за работой. Схватила миску и еще раз все перемешала ложкой.

— Дарья. — Серьезным голосом вдруг позвал парень.

— Да, слушаю вас, Ярослав. — Посмотрела на него.

— Дарья. Ну, что? Будем жарить или уже нет?

Я рассмеялась.

— Конечно.

— Я могу хозяйничать на этой кухне?

— Да.

— Тогда готовим плацдарм для блинов.

— Хорошо.

— Обычно у меня получаются все разного размера. — Ярик подвинул миску, включил плиту.

— Ничего страшного, это же hand made. — Успокоила я.

Он поставил сковородку на варочную поверхность и лихо крутанул ее.

— Давай сыграем? — Предложил, едва она сделала пару оборотов.

— Во что? В кухонную рулетку? — Я остановила несчастную сковороду.

— Лучше в бутылочку.

Пришлось сделать вид, что не услышала. Пряча улыбку, взяла вторую сковороду и поставила рядом. Ярослав в это время капнул на свою сковороду масла и щедро плеснул туда теста.

— Пахнет божественно! — Снова придвинулся ко мне. — Клянусь, самый прекрасный запах в мире — это запах блинов. — Бесцеремонно наклонился к моим волосам. — И любимого человека.

У меня чуть тепловой взрыв не случился в груди от его выходки!

— Ты что, никогда не был на шашлыках? — Попыталась перевести все в шутку.

Налила тесто в свою сковородку.

— Что это у тебя? — Удивился Ярик, рассматривая трехзубую деревянную вилку в моей руке.

— Ты же забрал лопаточку. — Пояснила я. — Больше ничего не нашлось.

— Правильно. Переворачивай блины трезубцем, потому что это всегда может совпасть с днем Нептуна! — Подколол он, толкая меня плечом.

Количество сообщений в чате тем временем достигло немыслимых цифр. Столько восклицательных знаков я еще никогда не видела — наверное, ими можно было бы выложить дорогу вокруг всего земного шара.

— Дорогой Ярослав, сейчас у нас очень важный момент. — Торжественно сообщила я, снимая свой блин со сковородки. — Тебе придется попробовать диетический блинчик.

— Придется. — Вздохнул парень.

— Выбора у тебя нет. Ешь!

Он снова налил немного теста в свою сковородку и, пока его второй блин жарился, попробовал мой диетический блинчик.

— Ты можешь хоть как-то реагировать? — Попросила я. — А то тебе не верят, что это реально вкусно!

— Ммм… — Застонал он. — Ммм!

olkaadler: да вашу ж мать!

— Теперь ты. — Не пережевав, он принялся угощать меня своим, сочащимся маслом блином.

— Давай. Так уж и быть. — Я откусила блинчик и закрыла глаза.

Боже, он таял во рту! Черт подери!

— Вкусно? — Раздался голос Ярика.

Пришлось распахнуть веки.

— Да…

— Вот видишь. Они вкуснее, чем твои.

— Нет. — Мотнула головой.

— Но они вкусные? — Он опять опасно приблизился ко мне.

— Да. Но я вру здесь, когда мне нужно.

Ярик рассмеялся.

— Хорошо. Садись и ешь, а я дожарю блины. Сметанки подать? Масла? — Придвинул мне необходимое. — Даш, а у тебя рекламная пауза бывает?

— Нет. — Я облизала пальцы.

— Слушай, мы могли бы написать с тобой вместе кулинарную книгу. Шесть дней в неделю полезные блюда от тебя, а от меня кулинарная воскресная вакханалия! — Предложил он, переворачивая очередной блин.

— Это канал о здоровой пище. — Напомнила я.