С тобой, но без тебя

— Согласен, — собравшись, ответил Яр и подтвердил свои слова уверенным кивком. Говорить Щеглову, что он будет держать карты в первый раз в жизни, Султанов не собирался, ибо был не уверен, что последует хоть еще какое-либо предложение обезопасить Ксюшу.

Мужчины пожали друг другу руки и разошлись.

Остаток вечера Яр пребывал в отвратительном расположении духа и в задумчивом состоянии. Тем не менее, Артемьеву Ксюшу он от себя больше не отпускал. И как только правила приличия позволяли им покинуть так называемый прием, схватил ее за руку чуть повыше локтя и поволок на выход.

Запихнув пышущую гневом девушку в машину и пристегнув ее ремнем безопасности, Яр сел за руль и вдавив педаль газа в пол, сорвался с места.

— Совсем охренел? — завизжала Ксения, вцепившись в сидение. — Ты нас угробить хочешь?

Слова, рвавшиеся с языка, что это она их почти раздавила, Яр проглотил. Сбросив скорость, он с силой сжал руль и постарался спокойно произнести:

— Ксень, вот я не пойму, как тебя угораздило познакомиться с Щегловым.

— Это кто? — Ксана нахмурилась. — Тот козел, который был в зимнем саду?

— Ага, он, — грустно усмехнулся Яр, радуясь, что Щеглов не слышит как ласково его окрестили.

— Да пошел он, мерзкий тип.

Султанов остановился на светофоре и, повернувшись к девушке, нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.

— Ты чего? — Ксюша не поняла, с какого переполоха Яр решил проявить нежность и это настораживало.

— Ты ведь знаешь, что я тебя люблю.

Сердце Ксаны сделало кульбит, а потом разбилось на мелкие кусочки.

— Конечно, знаю, мы ведь одна семья, — скрывая за улыбкой всю горечь, ответила она и, решив покончить со странной, непонятной нежностью Султанова, язвительно спросила: — Ты так и будешь слюни пускать на мое декольте?

Яр рассмеялся, но говорить, что смотрел на кулон, а не в вырез платья не стал.

Золотой чертенок с шестнадцати лет висел у Ксюши на шее. Она получила его в подарок от Яра на свое день рождение и никогда не снимала. Ей было глубоко плевать подходит ли это украшение к наряду или нет, главное, что Ксане нравилось, как он смотрится, а на всех остальных можно просто не обращать внимания.

Довезя девушку до дома и отзвонившись Сергею, Ярослав поехал к себе на квартиру. Сидя в глубоком кресле и смотря через стекло на жидкость янтарного цвета в бокале, он раздумывал к кому можно обратиться за помощью.

Саша — сразу отпадал. Он на ровном месте прибьет сестру. Отношения с Ксюшей у него далеки от идеальных. Бесспорно, он любит сестру, но и такой ошибки не простит. Он миллион раз просил ее следить за языком и не чинить себе и окружающим неприятности. Если Артемьев узнает, во что вляпалась родная сестра, то просто-напросто запрет ее в доме — это в лучшем случае. А зная характер Ксюши — она взбрыкнет и только одному Богу известно, чем это все закончится. Да и что скрывать — Ярослав не хотел, чтобы друг вмешивался в то, что люто ненавидел.

Родители — тоже не вариант. Втягивать родных он был категорически против.

Отложив решение вопроса на утро, он лег спать.

* * *

Очень скоро настал тот день, и час когда Ярославу пришлось сесть за игральный стол. Но все сразу пошло наперекосяк. Оглядев лица присутствующих игроков, он понял, что подписал своей фирме приговор. Он моментально осознал, что его не спасут те малые знания, которые он успел почерпнуть из интернета об игре в покер. Что мог он — человек, который впервые сел играть, поставить против прожженных игроков, мастеров блефа. Да ничего!

Как бы Яр не старался, но уже через каких-то двадцать минут он подписывал едва ли не дарственную на имя Щеглова Андрея Константиновича.

— Претензий больше не имею, — с самодовольной усмешкой бросил Щегол и, сложив ценный документ, убрал его во внутренний карман пиджака. — Свободен, — бросил он и довольный собой, удалился.

Яр тоже не стал задерживаться в насквозь прокуренном подвале и покинул помещение. Сев за руль автомобиля он закрыл лицо руками и постарался привести в норму сбившееся дыхание. Ощущение, что у него отнимают часть души прочно засело где-то внутри, скручивая нервы в тугой узел и готовясь в любой момент рвануть так, чтоб от хозяина ничего не осталось окромя пустой оболочки.

Отдав свое детище, на создание которого он положил всего себя, Яр задыхался от нехватки кислорода. Легкие горели огнем, прося хоть глоток воздуха; в ушах стучала кровь, и было ощущение, что еще немного и Яр просто оглохнет. Так паршиво Султанову еще никогда не было. Но даже в такой момент он не злился и не винил Ксюшу. Единственное, что его смогло успокоить, так это осознание того, что девушка теперь в полной безопасности.