С тобой, но без тебя

Остановившись и нахмурившись, Ксюша спросила:

— Ты кто?

— Добрый день. Меня зовут…

— Мне фиолетово как тебя зовут, — перебила Ксана. — Ты кто? — снова повторила она свой вопрос.

— Теперь я Ваш постоянный водитель.

— Пес, — поправила Ксана.

— Как угодно.

— Эй-эй-эй, — закричала она, когда пес взял ее под локоток и попытался усадить в салон. — Руки прочь от советской власти! — Вырвавшись из хватки и отойдя на пару шагов назад, Ксюша достала из объемной сумки телефон и тихо ругнулась. Батарея «сдохла», и в какой момент это произошло, Ксана затруднялась ответить. Теперь стало понятно, почему Яр не звонил практически двое суток. — Еще раз меня тронешь, я тебе сама руки сломаю, — предупредила она. — Телефон мне свой дай.

— Для чего?

— Ты совсем я смотрю недалекий, — подивилась Ксюша. — Тебе не за количество вопросов платят, а за сделанную хорошо работу. Так что рот закрыл и дал мне аппаратик, которым тебя снабдил Каминский.

Мужчина достал мобильный телефон из внутреннего кармана куртки и протянул Ксюше.

Пролистав записную книжку и наконец-таки найдя нужный контакт, Ксана нажала на зеленую кнопку. Слава не спешил брать трубку, что начинало раздражать. Набрав номер повторно, она начала в нетерпении притоптывать ногой. Сверля недовольным взглядом навязанного ей пса, Ксения мысленно посыпала голову Славы пеплом. Услышав сигнал соединения, она зашипела:

— Где мои мальчики?

— Кто? — как-то растерянно переспросил Вячеслав.

— Псы!

— Ксень, я не совсем тебя понимаю.

— Я тебя спрашиваю, почему ты сменил тех, кто хвостом таскался за мной? — объяснила Ксана. Мужчина, стоящий напротив безразличным взглядом рассматривал детскую площадку у дома и, вроде как не прислушивался к разговору.

— Так надо, — отрезал Слава и без перехода спросил: — Ты куда-то собралась?

— Домой! — рявкнула в свою очередь Ксюша. — Или ты возвращаешь все на свои места, или я ловлю частника.

По тому, как глубоко вздохнул Каминский, она поняла, что еще чуть-чуть и выведет его из себя. Слава редко когда менял принятые решения. И Ксана боялась, что это именно тот случай, но и отступать она была не намеренна. А все потому, что внутри зародилась уверенность — это из-за нее псы потеряли работу. Дважды быть повинной в одном и том же преступлении Оксана не хотела.

— Тебе это так принципиально? — сквозь зубы спросил Слава.

— Да!

— Я даже не буду спрашивать почему, — проговорил он, а Ксюша, будто наяву увидела, как он устало потер ладонью лицо. — Будь по-твоему. Сядь в машину и жди, а сейчас передай трубку Дмитрию.

— Кому?

— Тому, у кого ты взяла этот телефон.

— Даю-даю, — пропела Ксюша и протянула мобильник недовольно насупившемуся мужчинке. Дима уже собрался забрать трубку, как она одернула руку и, отвернувшись, тихо проговорила: — Слав, спасибо тебе.

Каминский подозрительно молчал, и это навевало Ксану на мысль, что своей благодарностью она повергла его в продолжительный шок. Ничего удивительного, если задуматься она и сама бы не смогла припомнить момент, когда в последний раз ей приходилось кому-то говорить спасибо. Даже Косте, своему спасителю, она лицо расцарапала, а не поблагодарила. А ведь он всего лишь хотел сделать как лучше и отвезти ее к Вячеславу, правда, против ее желания, но это уже не важно.

— Ты там завис что ли? — спросила Ксана, возвращаясь к привычной для нее форме общения.

Слава прокашлялся и, усмехнувшись, ответил:

— Есть немного.

— Не стоит обольщаться, это гормоны, — глупо оправдалась она и быстро передала трубку Дмитрию. Пока он о чем-то разговаривал с Каминским, Ксюша села в салон машины. Порывшись в сумке, она вытащила маленький блокнот с ручкой и, коротая время, начала выводить замысловатые узоры на листках.

В памяти моментально всплыли воспоминания из далекого детства и увлечение Ярослава, которое его родители задушили в зародыше. Они сразу сказали, что художник — это не профессия, которая будет кормить и одевать. Рисование — это не больше чем марание бумаги. Слыша подобные слова от самых близких и дорогих ему людей, пятнадцатилетний Ярослав убрал многочисленные кисти, краски и альбомы в коробку, а поздно ночью сжег ее на заднем дворе.

И все же Султанов написал один портрет карандашом. На нем он изобразил ее, Ксюшу. А подарил в вечер ее первого свидания с мальчиком. Почему именно тогда? Ксения и сама не знала.

И снова это чувство вины за собственные ошибки, захлестнуло Ксану с головой. Нежелание принять тот факт, что теперь их с Султановым отношения напоминают работу сапера, который точно знает, что мина рванет, но затрудняется ответить в какой момент.

Ксюша боялась услышать от Ярослава словесный поток упреков, хотя он имел на это полное право. Она спровоцировала его, после чего стала отстраняться. Яр во всем прав, Ксана видит сексуальный подтекст в его обычных дружеских объятиях. Головой она понимает, что поступает жестоко, напрягаясь в присутствии Султанова, но тело игнорирует команду мозга, который приказывает расслабиться.