С точки зрения Ганнибала. Пунические войны

В нашем распоряжении есть имена, немногие термины, несколько религиозных и погребальных надписей. Это всё, что уцелело от огромной империи с немалым населением.

Последним из античных авторов, кто видел живых носителей пунийского языка, был небезызвестный Блаженный Августин (354-430 гг. по Рождеству). Христианский святой родился и многие десятилетия жил в Карфагене, но только не в том, который мы рассматриваем, а в Карфагене римском, построенном на месте снесенного до основания пять столетий назад города западных финикийцев.

Августин свидетельствует, что ему приходилось переводить для местных жителей на пунийский отдельные непонятные латинские термины, а некоторые обитатели североафриканской провинции Рима доселе называли себя ханаанеями, то есть выходцами из Ханаана, Финикии, «Страны пурпура».

Язык местного населения, давным-давно утеряв официальный и государственный статус, еще сохранялся в приморских городах Северной Африки у простонародья. На острове Мальта, предположительно, он изолированно существовал до 890 года по Рождеству и арабского вторжения. Кстати, нынешние коренные мальтийцы, не без оснований полагающие себя потомками финикийцев и карфагенян, говорят на языке malti семито-хамитской семьи, однако malti практически не имеет никакого отношения к использовавшемуся в Карфагене западно-тирийскому диалекту...

Давайте попробуем что-нибудь сказать по-карфагенски — сохранилась одна из посвятительных надписей богине Тиннит (о ней мы еще поговорим ниже), пускай и переданная греческими буквами:

Леработ ле Тинит баал ве

леэдон лебаал Хамон еш(е) надор

Азрубаал бен Хано бен

Азрубаал бен Баал-Ятон кешама коло тебраку

(Великой Тинит, украшению Баала (владыки) и господину Баал-Хамону то, что посвятил Азрубаал сын Хано сына

Азрубаала сына Баал-Ятона так как услышала голос его, благословляет его.)

Ни на что знакомое не похоже, верно? Выглядит чуждо, странно и даже отчасти угрожающе? И тем не менее этот язык в свое время был «лингва франка» всего Средиземноморья и звучал на пространстве от Палестины до Мелькартовых/Геракловых столпов и от Корсики до Западной Африки с Канарскими островами, будучи основой общения для сотен племен, вовлеченных в финикийско-карфагенскую глобальную торговую сеть.

Вынесенное в заголовок вступительной части «Адон Карт-Хадашт Гадол» — это современная шутка, попытка реконструкции полного названия Карфагенского государства, дословно переводимая как «Господин Великий Новгород» (Господин+Город+Новый+Великий). Если доводить дело до логического финала, тогда и граждане Карфагена должны именоваться «ашим картхадашим», «мужи новгородские».

Здесь важно осознать, что ни от Господина Великого Новгорода в его античной инкарнации, ни от тогдашних мужей новгородских к текущим временам не осталось вообще никакого культурного наследия. Ноль. Пустота. Вакуум. Исчезло всё — библиотеки, устное предание, сказки, которые бабушки рассказывали внукам у очага. Нам известны римские анекдоты, но ни одного карфагенского.

Аутентичную пунийскую архитектуру мы можем увидеть в единственном месте на планете, в городке Керкуан, описанном в книге первой. Из многочисленных трудов по географии, любимой науке финикийцев и карфагенян, остался только кратенький «Перипл Ганнона», о котором мы тоже сообщали ранее. Сгинули религиозные трактаты, философия, историография, физика, механика, математика — зажженным римлянами пламенем выметено всё, от и до, до последнего предела.

Давайте представим, что из истории нашего мира бесследно исчезла, например, Франция. Мы никогда не прочитаем «Трёх мушкетеров» Дюма или «Опасные связи» Шодерло де Лакло, не послушаем музыку Дебюсси, Равеля и Берлиоза. На том месте, где когда-то находились Лувр или Нотр-Дам, ровное поле, на котором пасутся одичалые козы. Картины Ренуара, Сезанна или Моне давно сгнили под слоем пепла...

Но если Франция — часть общеевропейской постримской цивилизации, то потеря будет пускай и колоссальной, однако не катастрофической: уцелеют Греция и Италия, Германия, Скандинавия, Россия, Испания, Британия... Цивилизация Европы понесет ощутимый культурный урон, однако не погибнет и продолжит развиваться.

В случае с Карфагеном мы наблюдаем тотальное обрушение в историческую черную дыру микрокосма, цивилизации в целом. Как говаривали римляне, in summa.

Обширная империя, начавшая формироваться во времена, когда Рим представлял собой несколько убогих деревенек на вершинах Палатинского, Эсквилинского, Целиева и Квиринальского холмов, разделенных зловонными болотами в низинах, не просто растворилась в вечности, подобно Вавилону или Ассирии, но и не оставила нам почти ничего, что претендовало бы на наследство.

От Классической Греции и Рима мы получили известный нам культурный мир — стихотворный размер, архитектурные ордеры, риторику и философию, историю, скульптуру, медицину, Аристотеля, Платона, Цицерона, Вергилия. Заодно и Калигулу с Нероном в нагрузку к основному товару.