С точки зрения Карфагена

Греческое слово Φοίνικες (фойникес) переводится как «Страна пурпура», что имеет под собой самые веские основания — прибрежные племена здесь исстари промышляли добычей ракушек из семейства мурицид, иглянок, гипобранхиальная железа которых выделяет вещество 6,6’-диброминдиго, вошедшее в летописи античности как «тирский пурпур».

Путем довольно сложных манипуляций из ракушек добывался краситель — технология консервации и выварки достаточно подробно описана в «Естественной истории» Плиния Старшего, а масштабы добычи доселе внушают невольное благоговение. Рядом с Сидоном (нынешняя ливанская Сайда) в XIX веке был найден стадвадцатиметровый вал из раковин, содержавший не менее двухсот тысяч кубометров иглянок — это отходы только одного из постоянных производств, а таковых были десятки.

Себестоимость уникального красителя была высока, однако цены на не выцветавшие на солнце и после стирки ткани оказались еще выше; этот товар «Земли пурпура» расходился по всем царствам Древнего мира и мог считаться эквивалентом золота.

Показательно скопидомство персидских царей — в 330 году до н.э. Александр Македонский посетил сокровищницу дворца царя Дария в сдавшемся великому завоевателю городе Сузы, где было обнаружено неимоверное количество отрезов пурпурных тканей (вероятно несколько тонн), причем покупались они на протяжении минимум двух столетий: за это время не вылиняли и не потеряли своего благородного цвета.

Тонкая шерсть, окрашенная в Финикии, накапливалась столь долго и бережно хранилась в закромах персидских царей явно не случайно — при нехватке денег в казне пурпурные ткани можно было продать, а общее количество шерсти в Сузах было оценено минимум в 130 талантов, то есть немногим меньше четырех с половиной тонн золота в эквиваленте. Сумма даже по тем легендарным временам очень немаленькая.

Очевидно, что располагая столь ценным активом как пурпур, Финикия получала немалые дивиденды. Был и второй источник дохода, не менее прибыльный — стекло, причем как и в случае с ракушками-иглянками обитатели морского побережья завели стеклянное производство от бедности: полезные ископаемые в окрестностях отсутствуют, нет возможности производить бронзу, главный товар Древнего мира, а на перепродаже товаров приобретенных у соседей, таких же нищебродов, много не заработаешь. Зато предостаточно песка и мела, как основы для стеклоделия.

Стекло вовсе не было финикийской придумкой, его давным-давно изобрели в Междуречье и Египте, но только в Финикии после долгих экспериментов научились создавать прозрачное стекло, да еще и окрашенное в различные цвета. Успех был бешеный, рынок оказался прочно завоеван, модницы на пространстве от Индии до Испании красовались в восхитительных бусах Тирской и Сидонской работы, а их мужья пили вино из красивых прозрачных сосудов со сложным орнаментом...

Как и было сказано выше, этническая принадлежность финикийцев не вызывает особых споров: это те же самые древнесемитские племена ханаанеев, бывших кочевников, с которыми близко познакомились филистимляне в Газе. Ханаан, страна ханаанеев, как и в греческом варианте, обозначает «Страну пурпура». Но кроме пурпура и стекла в Ханаане имелся еще один ценнейший стратегический ресурс, на который очень быстро обратили внимание домовитые филистимляне, начавшие смешиваться с местным семитским населением.

Ливанский кедр.

* * *

Вряд ли когда-нибудь в мировой истории обычное хвойное дерево сыграло столь значительную роль в судьбе сразу нескольких цивилизаций. Первыми ценность ливанского кедра осознали египтяне еще в додинастический период, следы кедровой древесины встречаются в древнейших захоронениях Египта. Споров нет, долина Нила изобильна и богата, но здесь нет деревьев — лес отсутствует вдоль северного побережья Африки до самого Туниса, на Синае, в каменистой Палестине. И только у подножия Ливанских гор простирались огромные по площади кедровые рощи, увы, почти истребленные человеком за минувшие тысячелетия.

Ценность кедра для Египта, в чью сферу влияния долгое время входили Палестина и Левант, сложно преуменьшить. Древесина для постройки кораблей, храмов и погребальных лодей. Смола, используемая в технологиях бальзамирования и качестве благовоний. За кедром снаряжались экспедиции совершенно эпических масштабов — фараон Снорфу из IV династии Древнего царства в конце 2700-х годов до н.э. отправляет на север флот из сорока кораблей с экипажами общим числом в три-четыре тысячи человек. Цель — доставить кедровые бревна для строительства дворца и смолу для ритуальных целей: некое подобие бухгалтерского отчета об этом предприятии выбито на т.н. Палермском камне, базальтовом обломке с фрагментами летописей Древнего царства.

Статуя фараона Снофру, при котором начались контакты Египта и Финикии