С точки зрения Тролля

А если он первым пойдет и понюхает цветы? Тогда он обратится в волка. Тогда у него не будет причин бояться. И если он действительно начнет превращаться, то сможет обернуться и крикнуть им, чтобы они бежали и прятались, прежде чем трансформация завершится. Он будет знать, что происходит. Он будет исследовать окружающий мир.

А если окажется, что это не цветы из книги, никто не узнает про его страх, про его мысли о том, что близкие могут его съесть.

Алекс сделал шаг в сторону цветов. Потом еще один. И еще. Он представлял, как их запах, похожий на смесь ароматов сладостей и маминых духов, ползет в его сторону. Настоящий запах не мог быть таким.

— Алекс, — окликнула его мама, — ужин готов. Что ты там ищешь?

— Ящерицу? — спросила Анна и побежала к нему.

— Нет, — ответил он. — Мне надо помочиться.

Это остановило Анну.

Белые цветы покачивались на ветру. Его сердце учащенно забилось, оно словно пыталось вырваться из груди, и ему никак не удавалось вдохнуть. Алекс схватил стебель и сорвал бутон. Растение качнулось в сторону, разлетелись лепестки. Он уткнулся в цветок носом и глубоко вдохнул.

Он был голоден, голоднее, чем когда-либо в жизни. Он подумал о сливе и попытался вспомнить, почему не доел ее.

— Вымой руки в океане, когда закончишь, — сказала ему мать.

Алекс от неожиданности уронил цветок. Она не знала, что он на самом деле тут делает, напомнил он себе.

Он выдернул растение из земли и разорвал на мелкие кусочки. Просто на всякий случай. Чтобы чувствовать себя спокойно.

Он пошел обратно к костру, ожидая, что по коже вот-вот побегут мурашки. Но ничего не происходило.

Алекс съел две картошки, три початка кукурузы и большую часть хвоста рыбы. Ему было хорошо, он чувствовал себя таким успокоенным, что, когда в свете заходящего солнца Анна стала уговаривать его сыграть с ней в крестики-нолики на мокром песке, он согласился.

Она нарисовала решетку на песке и поставила большой крест в центре.

— Ладно, — сказала она, — твоя очередь.

Он нарисовал нолик в верхнем левом углу. Мама собирала тарелки, чтобы отнести их обратно на яхту. Алекс подумал, а будет ли сладкое. Он был еще немного голоден.

Анна нарисовала крестик в нижнем правом углу. Он ненавидел быть вторым. В этой игре у игрока, который делал ход первым, было в два раза больше шансов на победу.

Он смотрел на красный купальник Анны, просвечивающий через халатик, и ему казалось, что он может увидеть ее мышцы под кожей — ее мясо. В животе у него заурчало, и Анна рассмеялась. Она все телесные звуки находила смешными.

— Лети, идите сюда, — позвала их мама. — Уже слишком темно, чтобы играть.

Он поднял голову. Только серебряная луна освещала лагуну. Солнце опустилось за горизонт.

Желудок у Алекса сжался, и он дернулся. Он подумал о рыбе, пролежавшей весь день в морозилке. Может быть, с ней было что-то не то.

Анна смеялась:

— Ты бы себя видел. У тебя глаза стали такими большими. Такими большими, что…

Его ладони сжались, на пальцах появились когти. Анна перестала смеяться.

— Мама! — закричала она, испугавшись.

Его зрение затуманилось, угол обзора изменился.

— Мама! — визжала Анна.

— Что случилось? — Голос его матери приближался, и он вспомнил, что должен был предупредить их.

— Убирайтесь! — Его голос сорвался на последнем слоге: новая вспышка боли разрывала его тело. — Держитесь подальше от цветов!

Но это не имело никакого смысла. Как они могли понять, что он хотел сказать?

Он открыл рот, чтобы объяснить все, но его кости начали расходиться. Он слышал, как они выскальзывают из суставов. Его крик перешел в вой. Кожа покрылась шерстью.

Новые запахи окутали его. Страх. Еда. Огонь.

Он увидел Анну, бегущую по пляжу к отцу. Почувствовал, как поднялись его уши, как наполнился слюной рот. Он бросился бежать на четвереньках.

Акулы были правы. Движение — вот что привлекает внимание.

— Алекс, — позвала мама, опускаясь на землю и наклоняясь к нему.

Как будто он никогда бы не укусил ее. Его взгляд упал на ее горло.

— Лаура! — закричал отец. — Отойди от этого зверя! Где Алекс?

Алекс открыл рот, чтобы ответить, но вместо слов раздалось рычание, низкое и угрожающее. Короткая вспышка страха на лице отца заставила его торжествовать. Ему нужно было бежать. Пока… Пока что-нибудь не случилось. Банановые листья хлестали по его спине, он чуть ли не спотыкался о длинные корни деревьев. Он продолжал бежать, в нос ему ударяли все новые и новые запахи. Ящерицы. Жуки. Почва. Соль. Он был так голоден!

Просто беги дальше, говорил он себе. Двигайся, как акула на глубине.

Алекс пытался вспомнить, что он знал о волках. Они могли путешествовать на дальние расстояния. Они охотились стаями и выли, помечая территорию, и лаяли, когда были испуганы.

Задыхаясь, он высунул красный язык.

Все эти знания были теперь бесполезны.

Он оказался у дома в лесу, дома с крышей из ржавого металла. Старая седая женщина вешала яркие простыни на веревку. Она пела, выполняя свою работу. Рядом стояла корзина, полная стираного белья. Она выглядела очень доброй, она была чьей-то мамой или бабушкой. Его рот наполнился слюной, и он подкрался еще ближе.