“С той стороны зеркального стекла…” Из воспоминаний

Работал Арсений, что называется, по настроению, объясняя, что нет «вдохновения». И мы ждали вместе с ним, когда оно придет. Залезали в долги. Часто выручал папа (кроме того, что давал деньги ежемесячно). В такие периоды Арсений раскладывал пасьянсы, они его «успокаивали». Как-то, в очередной раз занимаясь пасьянсом, Арсений напевал песню: «…то там день-день, то там ночь-ночь, мужики там дерутся, топорами секутся…». Мама сказала: «Арсений, ты не можешь спеть что-нибудь другое, Лялька спать не будет от такой песни?». Я сидела рядом с Арсением на диване и читала книжку. Арсений наклонился ко мне, лукаво улыбнулся и сказал: «Я, конечно, могу спеть другую песню, но боюсь, что она еще больше не понравится маме». Потом вдохновение приходило, — приходили и деньги. Мама хотела выйти на работу, чтобы легче было пережить такие периоды. Арсений категорически возражал. Доходило до ссор. Он не мог без мамы находиться ни минуты. Если мама выходила к соседке Елене Ивановне на десять минут, на одиннадцатой он бежал за ней. Если она выходила в киоск за папиросами (мама курила), через пятнадцать минут он шел искать ее. Безумная любовь порождала безумную ревность, хотя для этого не было никаких оснований. Он признавался, что ревнует маму даже к «фонарному столбу», но справиться с этим не может. Он мучил маму своей ревностью. Я не понимала, как она это выдерживает. Мне было очень жаль ее. Он доводил ее до слез. Потом падал перед ней на колени, целовал руки, просил прощенья. Через какое-то время все повторялось. Когда появлялись деньги, Арсений осыпал маму подарками, делал покупки в дом. Покупал книги и очередную курительную трубку в свою коллекцию. Трубки он покупал в комиссионках, они были разного фасона, из разных стран. Курил он только трубку, и в комнатах всегда был запах хорошего табака.

Арсений любил красивые вещи, уют в доме. В этом они с мамой совпадали. Мама, даже при минимальных затратах, умела создать красивый интерьер и уют. Мария Ивановна была равнодушна к быту и уюту. Вероятно, и это раздражало Арсения.

Как только Арсений получал деньги, мама звонила Марии Ивановне, чтобы она пришла за деньгами для детей, зная, что Арсений довольно быстро найдет им применение. Меня это удивляло. Мне казалось, что не мама, а Арсений должен звонить и заботиться о детях.

Арсений хорошо рисовал, у него был большой набор цветных импортных карандашей различных оттенков. Его рисунки были весьма живописны. Он нарисовал маме ангелочка с луком и стрелой в руке, летящего над кустом из роз. Внизу был текст:

«Смотри, Эрос летает
Вокруг цветущих роз
И сердцу обещает
Тоску, бессмертье, слез».

Я спросила: «Кто такой Эрос?» Арсений ответил: «Бог любви».

Мне он, по моей просьбе, рисовал девочек — типа Мальвины, но с золотыми волосами в кружевных, воздушных платьях на фоне дворцов и цветов. Позже, когда я пошла в первый класс, нарисовал мне лисичку с портфелем и написал смешные стихи. Маме рисовал кошку (мама) и пса (Арсений) и тоже смешные подписи.

Как-то няня, убирая квартиру, отодвинула мою кровать, и на пол упала любимая кукла, привезенная в подарок моей польской бабушкой. Большая, фарфоровая, с длинными волосами и закрывающимися глазами. Кукла разбилась, и на пол выпали глаза. Они лежали и смотрели, как будто жили отдельной жизнью. Это было страшно, и очень жалко куклу. Я громко заплакала. Ко мне в комнату вбежали перепуганные мама и Арсений. Увидев, что стало с куклой, начали успокаивать. Обещали завтра найти подобную. Куклу привезли, но не такую, а целлулоидного пупса, с набором одежды, металлической кроваткой и постельным бельем. Все это было в красивой коробке. Я давно мечтала о такой. Где они достали куклу, не знаю. Поступали они в магазины редко и моментально раскупались. Тогда у девочек они пользовались таким же успехом, как сейчас кукла Барби. Я засыпала, поставив коробку с куклой у своей кровати, поскольку кукла была целлулоидная, не было опасения, что она разобьется. Я еще не успела заснуть, в комнату вошел Арсений и позвал маму: «Тоня, Тоня, посмотри, как спит Лялька, она даже ночью с пупсом не расстается».

Еще вспоминаю необычную игрушку из более раннего детства. Мама купила ее где-то в магазине, куда поступали иностранные товары (торгсине). Тоже большая коробка, открываешь крышку, там внутри зеленое поле, на нем фигурки овец, коров, коз и с ними пастушок. Сбоку у коробки (коробка, видимо, деревянная) винт, если его покрутить, все приходит в движение, — пастух и стадо перемещаются по полю. Почему-то этого пастуха я называла «Дын-Дып». Спрашивала у мамы, она тоже не могла вспомнить почему.