S.U.H (СИ)

«Этапы Гражданской войны? Стороны, принимавшие участие? Вы самый ужасный класс! Цели? Причины? Итоги? Я же сто раз об этом говорила! Значение? Отвратительная работа, я вами недовольна!»

Сидя на пятом уроке, английском, Фрэнк честно старался не засыпать и внимательно слушать учителя. Он любил английский язык, потому что литература была одной из тех вещей, что действительно приносили ему удовольствие. Но, как всегда, из-за того, что он потратил все силы на то, что ему абсолютно не нравится, у него не осталось ни капли энергии на любимые вещи. Получив в качестве домашнего задания сочинения на тему «Шекспир: прошлое и настоящее», ребята вывалились в коридор, уставшие и вымотанные.

Шестой урок прошел без происшествий. Без всяких самостоятельных, опросов и контрольных: просто тихая монотонная лекция, под которую все дружно заснули. Но по пути на последний урок, Фрэнк, даже неожиданно для самого себя, немного оживился. Это удивило его, потому что химия вроде никогда не вызывала в нем особо нежных чувств. Он понял, в чем дело, когда, опоздав на три минуты, он прошел на свое место, и сильное разочарование накрыло его с головой. Пьеро не было. Пьеро не было нигде.

То есть, получается, что все это непонятное легкое волнение и тугой узел радости внизу живота – это все от предстоящей встречи с Джерардом? И это чувство жуткого разочарования от того, что Фрэнк его не нашел?

Думая об этом, Фрэнк не заметил, как пропустил мимо ушей абсолютно все, о чем говорил на уроке учитель. Звонок прозвенел как-то слишком быстро, вырывая его из своих мыслей, и очнулся Фрэнк только тогда, когда все уже записывали домашнее задание.

Улица встретила полуживых учеников мелким противным дождем и сильным ветром. Идя домой с очередной сигаретой в руках, Фрэнк признался сам себе, что ему действительно нравится проводить время с Джерардом. И он действительно сожалел о том, что он сегодня не пришел в школу, потому что после шести жутчайших уроков только он мог хоть немного поднять его ужасное настроение.

Дома было тихо, родители ушли на работу. Единственное, о чем мечтал Фрэнк – это хотя бы несколько часов крепкого сна, но гора домашней работы не позволяла даже посмотреть в сторону кровати. У домашней работы есть одно замечательно свойство: чем больше ты ее делаешь, тем больше ее почему-то становится.

Жуя огурец и запивая его горячим кофе, Фрэнк решал эту дурацкую алгебру, делал геометрию, писал сочинение и снова учил историю. Радовало, что хотя бы по физкультуре ничего не задают.

Ближе к семи пришли родители. Они снова кричали. Фрэнк закрылся в своей комнате и включил музыку в наушниках на всю мощь, но даже это его не спасло, когда мать влетела в его комнату, как всегда с криками и с полотенцем, заставила съесть несоленый ужин и проверяла его уроки по тетрадочкам, как у младшеклассника. Отец заперся в своей комнате.

В десять вечера совершенно уставший и разбитый Фрэнк лежал в своей постели и засыпал. Это был самый обычный день. Даже если хорошо постараться, в нем нельзя было найти ничего хорошего. Хреновый день хренового понедельника хренового Фрэнка Айеро.

Alcohol, freedom, happiness

Лежа в шесть утра в уже полюбившейся клумбе, Фрэнк не думал ни о чем.

Этот день начался с того, что папа, который проснулся в четыре утра и пошел на кухню попить воды, столкнулся в коридоре с мамой, тихонько снимающей свое пальто в кромешной темноте. На все вопросы отца ответила одна роза, которую мама сжимала в руке, и новое ожерелье на ее шее.

Они ругались целый час, орали на весь дом и даже не думали о сыне, который сходил с ума на втором этаже. Папа много раз сказал слово «потаскуха», а мама называла его уродом и не переставала повторять, что любит их семью. Забавно было слышать это от женщины, которая бегает по ночам к своему любовнику.

В пять утра дверь в комнату Фрэнка распахнулась, в пять ноль одну отец заорал, чтобы он поднимался, а в пять сорок восемь Фрэнк захлопнул за собой дверь его родного дома, оставив родителей наедине друг с другом.

Это было отстойно.

Он лежал на холодной земле и старался не думать ни о чем. Бесполезность его жизни зашкаливала.

В половине седьмого утра на улицу стали выбираться первые люди. В основном для прогулки с собаками. Фрэнк встал. Хоть эта клумба и была для него прекрасным убежищем, он совсем не хотел еще раз застудить себе поясницу и потом мучиться от боли.

Он быстро перебежал небольшой аккуратный дворик, стараясь не привлекать внимания. Но когда он перелезал через маленький заборчик, и не пойми откуда взявшийся гвоздь превратил его джинсы из просто джинсов в модные джинсы драные на коленях, его громкое «блядь» все-таки привлекло внимание седого старичка с маленьким шпицем на поводке.

Не обратив на него внимания, злой, не выспавшийся, уставший, Фрэнк поплелся вдоль улицы, и уже не думать о том, что это полный провал, было невозможно.

Он сам не заметил, как дошел до школы. Минутная стрелка только-только достигла на часах цифры семь, а он уже был около школы. Просто немыслимо.