С.У.П.Е.Р. Глобальное обновление

Судя по всему, его хотели оглушить чем-то вроде кастета. А потом, что, затолкнуть в машину и увезти? Куда? Зачем? Что за странный выбор оружия? Не проще ли было подстрелить откуда-нибудь из-за угла из парализатора, например. Хотя… С парализатором так просто по улицам не походишь, разве что до первого же робота со встроенным сканером.

Все еще тревожно озираясь по сторонам, Влад дошел до крыльца отеля и прошел в автоматически распахнувшиеся двери. Ему не давало покоя неудавшееся нападение.

«Надо это все хорошенько обдумать, – наконец решил он. – Пожалуй, задержусь-ка я тут еще на пару-тройку деньков».

***

– И это все, на что он способен? – поинтересовался Михаил Горев, советник по вопросам технологий, рассматривая через иллюминатор опытный образец, который находился внутри огромной барокамеры.

– Не только! – заметил Антон Северский, руководитель Канторовического научного-внедренческого центра, сокращенно именовавшегося КНВЦ. – Обратите внимание на следующую вводную!

Внутри барокамеры находилось не совсем понятное существо. Больше всего оно походило на овальную серебристую кляксу с маленьким толстенькими ложноножками по периметру. Поверхность образца переливалась стальными цветами, будто под прозрачной кожей у него перемещалась ртуть.

Сейчас рабочий манипулятор безжалостным движением отделил небольшую часть образца с двигающейся ложноножкой, расчленив существо на две неравные части.

– Выглядит устрашающе, – заметил Горев.

– Это всего лишь часть мысленного эксперимента, облаченная в реальность, – пояснил Антон. – Если угодно, это вовсе не живое создание, у него нет никаких болевых рецепторов, либо чего бы то ни было, способного осознавать данное воздействие. Вот вам эквивалентный пример – когда вы отрезаете ножницами кусок от листа бумаги, вы же не переживаете за его болевые ощущения и тонкую душевную организацию?

– Не переживаю, – согласился Михаил. – Но ведь у этого вашего… эээ… образца внутренняя организация несравнимо выше.

– Все упирается в параметры, по которым мы судим об этом. Для данного эксперимента важен лишь конкретный прикладной смысл.

К отсеченному куску субстанции тем временем подключилось несколько датчиков на тонких подвижных шнурах-проводах. На мониторах слежения запрыгали зубцы считываемых диаграмм.

– Видите? – Северский указал пальцем на экран. – Как вам это?!

– Это что, полная… идентичность? – всматриваясь в графики, удивился Горев.

– Хотелось бы мне триумфально ответить вам "да", но не стану вводить вас в заблуждение, – улыбнулся Антон. – Идентичность лишь в нескольких базовых функциях кода, но это ведь тоже немало, согласитесь!

– Я впечатлён! – признался Михаил, снова всматриваясь в иллюминатор. – И ведь это действительно функционирует! И даже в таком состоянии!

– Как и донор, заметьте!

– Хорошо, а где это может быть применено на практике? То есть, если я правильно понимаю, это модель самоорганизации полноценного программного кода из его отрывка, как самосоздание молекулы из единственного атома?

– Это уж слишком смелое сравнение, – засмеялся Северский, – но суть процесса вы уловили правильно… Где может применяться? Например, в местах с экстремальными экоусловиями, крайний Север, кратеры вулканов, космос, в конце концов, планеты с агрессивной средой.

– Да, вполне, – согласился Горев.

– Но это еще не все, – заметил директор центра. – Смотрите!

В барокамере началось воссоединение разделенных частей. На месте разреза появились тонкие волокна, которые переплетаясь меж собой, притянули разрезанные части. Через минуту образец снова был единым целым и двигал хаотично ложноножками.

– Регенерация или трансплантация? – спросил советник.

– Скорее, нечто среднее, – пояснил Антон. – Пока не можем добиться не распадающейся органической формы, чтобы облачить программную матрицу в стабильное содержание. Воздушные примеси губительно воздействуют на структуру. Тот же аргон, ксенон. Образец пока может существовать только в идеальных условиях.

– Однако, это все равно прорыв, я вас поздравляю, – заметил Михаил, оборачиваясь к собеседнику.

– Работаем, – Северский развел руками.

– Антон Сергеевич, давно хотел вас спросить, – Горев взял директора КНВЦ под локоть. – А как вы относитесь к слухам о таинственных разработках так называемого Комбо-кода?

– Это который синтезируется на секретных подземных мармеладных заводах?

– Зря иронизируете! Мне, честно говоря, не до смеха. Информация, при всей своей нелепости может иметь и реальную подоплеку. А вы же понимаете, насколько это становится опасным именно сейчас, в последний этап подготовки глобального обновления. Такие слухи очень чреваты! Надеюсь, что вам, как человеку, возглавляющему один из самых передовых научных центров по информационным технологиям, должно быть известно, откуда уши растут?