С утра шёл снег (СИ)

— Дверью ошибся. Сори, — засмеялся Андрей. Даже руки вверх поднял. Демонстрируя добрые намерения. Развернулся и ушел. Насвистывал. Амурские волны, кажется.

— Кто это? — мой прежний кавалер попытался было вдвинуть себя за порог.

— Никто, — я захлопнула дверь перед его носом. Пошел на! Мы все выяснили с ним еще в прошлом году. В католическое Рождество. Месяц прошел. Все никак не успокоится.

— Лолка, у тебя права есть? — спросила Светка. Наш обед плавно перетекал в ужин. Ее лохматый бойфренд сидел, развалясь, рядом с ней на кровати. Щупал нетрезвой уже рукой мою соседку по комнате за добрую попу. Та терлась благодарно о его ребра.

— Есть. А что? — мне не нравилось смотреть на них. Придется снова искать место. Где же мне переночевать?

— Поехали с нами на море. Герка машину взял, — гордо сообщила Светка.

— Где? — прикололась я над последним глаголом. Светик была родом из провинциального городка. Необъятной родины моей.

— Не где, а куда, — наставительно поправила меня девушка. — На море. Каникулы. Сессию ты завалила. Декану не дала. Выпрут тебя полюбасу. Ты нам подходишь. Рулишь и не бухаешь, — с простотой невозможной объяснила барышня.

— Поехали! — махнул правой, свободной от подруги рукой Герка. Худой, мелкий, нестриженный и небритый. Один глаз его приклеился к серьезному бюсту рядом. Второй, явно не дремлющий, рыскал по мне. Окосеет скоро.

— Че там делать? Лед ногой разгонять? — посмеялась я.

— Тебе-то какая разница? Нифига же не делаешь, поехали! — со свойственной ей логикой заявила Светка. И без всякого перехода повалила своего красавца на кровать. Полезла в штаны, наплевав на его желание и мое присутствие. Я забрала сигареты со стола и вышла вон.

— О-па!

Лампочка беспощадно осветила мир вокруг. На пороге стоял Андрей. Я спросонья щурила глаза и не верила им. И все же это был он. В синей форменной куртке и таких же брюках. Фуражку заломил на затылок. Бросил дорожную сумку на пол. Стоял и ухмылялся.

Весь вечер я мыкалась по знакомым. Наконец, ботаник Лешка сжалился и дал мне ключ. От той самой комнаты, где я так интересно провела прошлую ночь. Сказал, что там нет никого. Соврал.

— Попалась, красавица. Вот я все-таки везучий. Думал о тебе весь день. Вернулся, а ты тут, теплая и ждешь, — он раздевался, не глядя на меня. Сам с собой разговаривал.

— Я тебя совсем не ждала, — резко хотела я ответить. Но вышло не очень. Глаза приклеились к крепкой заднице в черных трусах. Стройные ноги. Сильные руки. Сухая, рельефная мускулатура. Какая-то татуировка на левом предплечье. Андрей развернулся ко мне. Подошел к кровати и присел на корточки.

— Я иду мыться. Весь день на ногах и в мыле. Пойдем со мной, — он улыбался и смотрел мне прямо в душу. Или что там сейчас у меня вместо этого. Я хотела его. И он это видел. Я спрятала глаза в сторону и упрямо покачала головой.

— Ну, как знаешь, — он легко поднялся. Стянул трусы прямо на пол и ушел в крошечную душевую. Я осторожно вылезла из-под одеяла. Взяла платье. Пошла к входной двери. Сбежать хотела. Через полупрозрачную перегородку хорошо был виден силуэт. Он снова насвистывал тот же вальс.

— Иди ко мне. Хватит попусту глаза греть, — раздалось из-под воды. Он даже не повернулся. И так знал, что стою и гляжу на него. Отклеиться не могу. Ладно. Чего я боюсь, в самом деле?

Андрей действительно мылся. Никаких глупостей. Уступил мне половину воды и все. Высокий какой. Я едва доходила ему до подбородка. Мой рост выше среднего. Из-за худобы кажусь еще длиннее. Взяться не за что, говаривал мой бывший. Однако, находил каждую ночь, за что.

— Вот это ты худющая! А ночью не казалась, — заметил Андрей, выключая воду. Вытирался полотенцем и разглядывал меня с нахальным, веселым интересом. Я невольно прикрыла грудь рукой.

— А вот этого не надо. Грудь твоя — просто нечто. Сниться мне будет потом в море. Обкончаюсь во сне, как пацан. Если повезет, конечно, — он отнял мою руку и стал сам вытирать воду с моей кожи. Сухим, жестковатым полотенцем. Не знаю, делал ли он это нарочно, что бы завести меня. Но получилось у него, без вариантов. У меня руки тряслись и даже губы. Так хотели его поцелуев и остального. А он только смотрел, ухмылялся и гладил рукой через шершавую ткань.

— Ладно, пойдем, поедим что-нибудь. Жрать хочу невыносимо, — он спокойно обернул бедра полотенцем и ушел в комнату. Бросив меня одну в душе. С дрожащими руками и ватными от похоти ногами. Я кое-как замотала на себе полотенце. Короткое, под самый корень.

— Ну, где ты там?

Я, по стеночке, пошла на зов. Он сидел на стуле возле стола. Что-то там лежало, какая-то еда. Сама мысль о ней была мне противна. Я присела на краешек стула рядом.

— Не хочешь есть?

— Нет.

— А чего хочешь? Говори, не стесняйся. Здесь все свои.

— Тебя.

— Я вижу. Выпьешь?

— Я не пью.

— Совсем?

— Совсем.