С вечера до полудня

«Виделось». Улыбнувшись, она обхватила руками его широкую спину, поглаживая переливающиеся под ее пальцами мускулы.

— Знаю, — прошептала она. — Знаю…

Нежный шепот Гордона зачаровывал ее. Его трепещущие руки и губы блуждали по ее телу, славя и превознося его. Габриела чувствовала, как разгорается пламя ее желания. Все приводило ее в неописуемый восторг — сливающиеся звуки их учащенного дыхания, прохлада простыни, сладостное покалывание в кончиках пальцев, без устали скользящих по спине любимого мужчины, теплый пряный запах его кожи.

— Гор! — Ей хотелось большего. Хотелось ощутить его внутри себя. Она ущипнула его за плечо.

— Подожди. Еще немного.

— Нет, сейчас! — Из горла ее вырвался протяжный стон, она вновь запустила пальцы в волосы на голове Гордона.

Встав на колени, он потянулся мимо нее куда-то к краю кровати.

— Как я хочу тебя, Габи! Подожди секунду. — Дрожащими руками он надорвал пакетик с презервативом. — Я всегда тебя хотел…

Она притянула его к себе. Содрогаясь от наслаждения, Гордон вошел в нее и замер. Никогда еще занятия любовью не приносили ей такой радости, такой полноты чувств. Только теперь — грудь к груди, сердце к сердцу с Гордоном — она изведала самое прекрасное на свете чувство.

Склонившись над ней, он пощекотал языком ее ухо, приник губами к мягкой коже за мочкой, а затем зашептал, до чего она прекрасна, как он любит ее тело, какое необыкновенное удовольствие оно ему доставляет.

В нежных взглядах и ласковых поглаживаниях сквозило все больше и больше бурной радости. Требования плоти становились все настойчивей. Не в силах противиться им, Габриела выгнулась и жадным поцелуем припала к губам Гордона. Ему и не требовалось большего поощрения. В такт длинным размашистым толчкам, с его губ срывались долгие лихорадочные стоны.

Напряжение внутри тела Габриелы все нарастало по мере учащения движения Гордона и наконец достигло пика наслаждения…

— Габи! — простонал Гордон сквозь стиснутые зубы, весь дрожа. Тело его стало влажным от пота. Он все еще не достиг вершины. Габриела опустила руку и легонько погладила его по ягодицам. Он судорожно выгнул спину в завершающем рывке.

Она видела, как напряжение на его лице сменилось экстазом, и душу ее затопила глубокая всепобеждающая радость.

Все еще дрожа, он опустился ей на грудь и нежно и бережно поцеловал в губы. Потом хотел отодвинуться, чтобы дать ей отдохнуть, но Габриела обвила его руками и удержала.

— Нет, не покидай меня. Хотя бы сейчас.

В его глазах светилось понимание.

— Габи, я не убегаю. Не покидаю тебя. — Он снова крепко поцеловал ее. — Ты нужна мне.

Несколько упоительно долгих минут они лежали почти не двигаясь, лишь обмениваясь легкими любовными ласками. Потом Гордон перекатился на бок, увлекая Габриелу за собой. Она поднесла палец к его губам, но тут же отдернула, стараясь сосредоточиться. Сердце ее было так полно радостными чувствами, что грозило вот-вот разорваться.

— Гор, — прошептала она, поднимая взгляд. Ей хотелось видеть его лицо, горящие теплом глаза. — Я люблю тебя.

Гордон замер. Он не знал, что делать, его охватило чувство вины. Теперь ему отчаянно хотелось рассказать ей всю правду — хотелось даже больше, чем снова предаться любви с ней. Ведь он не имел права на ее любовь. Он лгал ей, шпионил за ней. Он не имел ни малейшего права рассчитывать на ее снисхождение, а тем более — на любовь.

Злясь на себя, он отстранил Габриелу и отправился в ванную. Отражение в зеркале укоряюще уставилось на него. Он не мог даже смотреть себе в глаза. Нет, надо все сказать ей. Немедленно.

Он вернулся в спальню и лег в постель. Габриела потрепала его по волосам. Гордон подумал, что ему никогда не надоест чувствовать прикосновения ее рук. Они были такими нежными и в то же время такими возбуждающими. Подумать только, Габриела так искренна с ним, так ласкова, а он… Взяв ее руку, Гордон поднес ее к лицу.

— Габи, знаешь, я…

— Тсс, — она прижала палец к его губам, — не надо ничего говорить. Я ничего и не ждала. Я просто хотела, чтобы ты знал, что я чувствую, Гор. Просто хотела, чтобы ты знал, что я люблю тебя. Вот и все.

Ему было нужно сказать ей так много! Но не успел он начать, как Габриела зевнула, перекатилась на бок и прижалась к нему спиной. Если сказать ей прямо сейчас, то она не сможет заснуть от потрясения и слез. А она так устала. Да и он тоже.

Гордон крепче прижал ее к себе и положил ладонь ей на грудь. Она замечательная! Она была воплощением всего того, что он мечтал найти в женщине. Он хотел сказать ей это. Но сначала надо сказать правду. Хотя он так долго тянул с этим, что, наверное, можно подождать и еще несколько часов. Но нет! — внезапно решил он. Ждать нельзя. Ни минуты. Габриела поднесла ему свое сердце и душу на ладони. Нельзя не оценить этот дар, позволяя лжи и недомолвкам по-прежнему разделять их.

— Габи, я должен сказать тебе… — Но она внезапно напряглась в его объятиях. — Радость моя, что такое?

— Лейси! — Габриела вскочила и стала лихорадочно одеваться. — Скорее, Гор! О Боже, скорее! Они хотят убить ее…

11

В больничном коридоре царила обманчивая тишина.