С вечера до утра

А птенец месяц голодает? Растущему организму голод решительно противопоказан: отец кормит младенца… птичьим молоком. (Так что младенцем назвать императорского птенца можно и без кавычек!) Это «молоко» (тут кавычки хоть раз, да нужны) — особый сок, который производят желудок и пищевод пингвина. Весьма питательный сок: в нем жира раз в девять больше, чем в коровьем (28 процентов), а белков — раз в десять (до 60 процентов).

А где же мамаши в это время гуляют? К океану пошли, за десятки верст: где пешком, где на брюхе, как на санях, крыльями себя подталкивая, добрались, наконец, до незамерзшей воды и ловят там рыб и кальмаров.

И вот торжественной процессией возвращаются, заметно пополневшие, к детишкам и отцам, вдвое похудевшим за трех-четырехмесячный пост на ветру и морозе: отцы ели (или пили) только снег. Большой шум и крик стоит над гнездовьем, тысячи птиц волнуются, раскланиваются, скачут с птенцами на лапах. Немало случается досадных недоразумений, прежде чем все пары воссоединятся. Каждая самка находит своего законного супруга и родного птенца, им сбереженного. И каждая приносит в желудке килограммов около трех полупереваренной пищи. Птенец тут же к ней на лапы (и в пуховый карман) пересаживается и кормится две-три недели тем, что мать по частям выдает из желудка, пока не вернется из путешествия к морю отец с новыми порциями пропитания. Кормит она птенца почти каждый час, так что скоро весь запас провианта, принесенного в желудке, истощается. А птенец растет неплохо: к папиному приходу порадовать может родителя несколькими килограммами приобретенного живого веса. Значит, и самка птичьим молоком подкармливает малыша.

Пятинедельный птенец уже не маленький и не легкий, в «кармане» ему тесно, и он впервые ступает неопробованными еще лапками на снег. Ковыляя, уходит в «детский сад», в кучу, составленную из его сверстников. Сотни их стоят темной толпой, и брат брату греет бока. Взрослые пингвины со всех сторон оберегают их охранным валом от ветра и от больших чаек и буревестников, которые к этому времени уже вернулись с Севера в Антарктиду: они малых пингвинов могут насмерть забить крепкими клювами.

Родители приходят и в крике и гаме находят своих детей среди тысяч чужих. Только их кормят: самые прожорливые зараз глотают по шесть килограммов рыбы!

Пятимесячные пингвины в родительских заботах уже не нуждаются. Пришла весна, а за ней и лето, льдины подтаяли, крошатся: на них выпускники пингвиньих «детских садов» плывут на практику в море. Туда же направляются и взрослые. В конце декабря, когда скудное полярное солнце во всю возможную в этих широтах мощь круглые сутки согревает оттаявшие прибрежья, уже пусто там, где долгую полярную зиму «гнездились» пингвины.

Вечная ночь в царстве Нептуна

Мрак пучины

Царство это велико и обширно: две трети (71 %) поверхности земли залито водой. Обширно и глубоко: величайшая гора мира Джомолунгма (прежде именовавшаяся Эверестом) устремляет в небо свои снежные вершины не более чем на девять километров (точнее, лишь на 8882 метра). А дно глубочайших впадин Тихого океана отделяет от поверхности моря толща воды в десять, одиннадцать и, возможно, двенадцать километров. Средняя глубина всех океанов около 3800 метров. Под большей частью их поверхности лежат глубины, достигающие шести километров. Самые глубокие впадины океанов (6000–11 000 метров) немного места занимают в просторах океанов — 1–5 % от их общей площади.

На всех глубинах, кроме самых малых, близких к поверхности, вечная ночь. Уже несколько миллиардов лет с начала истории Земли, когда впервые рожденная горными породами вода залила гигантские впадины нашей планеты и образовались океаны, ни один солнечный или лунный луч не коснулся глубинных вод.

В восьми — десяти метрах от поверхности исчезают красные и оранжевые краски, только желтые, зеленые и синие лучи проникают глубже. Еще двадцать метров — и лишь синие и фиолетовые тона окрашивают бездонную толщу вод. В 400 метрах от поверхности нет и их, глубже — вечный мрак.

Конечно, рубежи проникновения света в глубины моря не всюду одинаковы: они зависят от чистоты воды и высоты солнца в зените. Самая прозрачная вода в Саргассовом море. Здесь только один процент света, падающего на его поверхность, поглощается до глубины в 150 метров. Здесь глазам человека, который погружается в батисфере или батискафе, после последовательной смены красок: голубовато-зеленой, синей, черно-синей — лишь через 600 метров погружения открывается полный мрак. А на глубинах вдвое меньших освещенность еще такая, как полнолунной ночью в поле или в степи, когда краски и детали пейзажа наш глаз не различает, но все-таки еще неплохо видно. В других местах океана, например у берегов Ньюфаундленда, на глубине немногим более чем тридцать метров царит полный мрак.

Ниже восьмидесяти метров света очень мало, и растения не могут там жить и развиваться. Зона, ими обитаемая, занимает приблизительно лишь два процента объема водных масс Мирового океана.