С ведьмой в постели

Белла брезгливо вытерла руку о край скатерти.

— Уведи Ричарда, — сказала она Артуру. — Потом проводишь Максима Иванова в его комнату. И шевелись! У нас на сегодня запланирована куча дел.

— Ричард был очень строптивым, — сказала Балла Максиму. — Пришлось потратить на него много времени. Мои мальчики несколько раз ломали ему ноги, пока боролись с его упрямством. В итоге, кости на ногах срослись неправильно. А какой раньше был красавец! Теперь раздражает меня своей утиной походкой. Но она не мешает его поварским умениям.

Белла плотно сжала губы, улыбнулась.

— Можно было бы опоить его каким-нибудь зельем, скажешь ты, — продолжила она свой монолог. — И чтобы сделать его более сговорчивым, и после, чтобы подлечить. Но в этом случае пришлось бы расходовать жизненную энергию. А ее мне не хватает даже для избавления от морщин. Да и зачем тратить энергию там, где мои мальчики могут справиться при помощи обычной бейсбольной биты? Ведь, правда? Очень рассчитываю на твое... здравомыслие. Скоро первое сентября, любимая внучка моей подруги пойдет в первый класс. Меня пригласили на торжественную линейку. Там будет много людей. Много очень важных людей. Надеюсь, что к тому временя, я буду выглядеть как тридцатилетняя.

Белла бросила на стол салфетку и встала.

— Обед тебе принесут в комнату, Максим Иванов, — сказала она. — Обед у Ричарда всегда великолепный. Такой говядины, как у него, ты не попробуешь больше нигде. Отдыхай. А вечером, перед ужином, мы с тобой встретимся. И тогда ты снова озвучишь мне свое решение.

Глава 16.

1.

Максим лежал в большой ванне, стоявшей у стены на массивных позолоченных ножках. Горячая вода и пена с запахом хвои.

Дверь в уборную приоткрылась. Вошел Артур. Голову он не наклонял: высота дверного проема позволяла не делать это даже при его росте.

— Заканчивай. Хватит плескаться. Скоро придет Белла.

— Долго мне еще у вас торчать? — спросил Максим.

— Чудак-человек, мне ты здесь и даром не нужен, — сказал Артур. — Все от хозяйки зависит. Прикажет отпустить — отпустим. А пока живи и радуйся. Не понимаю, чем ты недоволен. Здесь уж всяко лучше, чем в той халупе, которую ты снимаешь. Еще и кормят на халяву. Обед тебе прямо в комнату принесли, да какой; разве что с ложечки не покормили.

Максим шумно вздохнул.

— Скучно у вас.

— Ха! Скучно — это не больно. Потерпишь. У тебя до прихода хозяйки есть минут десять. Пошевеливайся.

Беллу Максим встретил, сидя в кресле. Покрытые темными волосками голени выглядывали из-под его белого расшитого золотыми нитями халата. Тапочки Максим надевать не стал: пол был теплым, даже в уборной. Ходьба по нему босыми ногами доставляла Максиму удовольствие.

— Ну, здравствуй, Максим Иванов, — сказала женщина. Говорила она тихо и словно нехотя. В отличие от Максима, кутавшегося в халат, на хозяйке квартиры было вечернее платье и очередной комплект драгоценностей.

— Я присяду. Не возражаешь? — сказала Белла.

Не дожидаясь ответа, опустилась в кресло, скромно сведя вместе загорелые коленки.

— Замечательно выглядите, — сказал Максим. — Рад видеть вас снова.

— У тебя сегодня было достаточно времени, чтобы поразмыслить. Спокойная обстановка. Ты не голоден. Днем хорошо поспал. Я создала тебе все условия для того, чтобы спокойно и не спеша обдумать мое предложение. И вот пришла узнать, что ты решил.

— Я хотел бы кое-что у вас уточнить, Белла. Вы не возражаете?

— Пожалуйста, мальчик, — сказала женщина. — Что еще тебе необходимо знать?

— Утром вы назвали меня инкубом. Описали какие-то особенности, присущие таким как я. И даже в Кодексе, согласно вашим словам, существуют для меня статьи. Все это наводит на мысль, что я не такой уж уникальный, что таких как я немало.

— Отчасти ты прав, Максим Иванов. Но... лишь отчасти.

— Что это значит?

— Вас было много... раньше: лет пятьсот назад. А потом становилось все меньше. И мы, ведьмы, подсократили ваше поголовье: не любили мы вас, не нуждались в вас тогда. И люди отказывались терпеть вас рядом с собой.

— Почему?

— Ну, как же! — сказала Белла. — Неужели тебе не ясно?

— Что именно?

— Ведь кто такой инкуб? Это же... как сказали бы сейчас, сексуальный маньяк. У вас и семей-то обычно не было. Все ваши отпрыски были плодами насилия, или этаким кукушатами. Сохранит мать плод или вытравит, оставит ребенка себе или подбросит кому.

Белла сделала паузу, после которой добавила:

— Хотя... да. Возможно, ты этого и не понимаешь. Ты у нас... странный, Максим Иванов. Родители, должно быть, понимали, какая главная проблема ждет тебя в жизни. И знатно промыли тебе мозги. Все эти возвышенные понятия о любви, о верности... Что-то подобное практиковали и раньше, чтобы загнать в строгие рамки ваши потребности. А еще для вас придумали когда-то кучу способов укрощения плоти... и прочие издевательства.

— Как часто можно встретить таких как я?

— Инкубов больше нет. Последний, о котором я знала, умер в сорок седьмом году. На сегодняшний день ты единственный известный мне экземпляр. Так что, мальчик, ты должен понимать, насколько важен для меня.

— Что с ним случилось?