С видом на жизнь. Дилогия (СИ)

— Заявление уважаемого Зорислава настолько серьезно, что я даже затрудняюсь сделать вывод. Мы не можем обвинить человека в том, чего он не совершал. Предлагаю пока не делать никаких выводов, а просто понаблюдать. Тем более, что Вета еще несколько лет будет под моим контролем в Академии.

— Но мы не можем делать вид, что ничего не происходит, — ректор Академии из земель оборотней Амин явно не мог простить Вете ускользнувшую из рук его воспитанников победу в турнире.

— Уважаемый Амин, я разделяю ваше беспокойство, — ректор развел руками, — но сейчас мы слепы.

— Может быть… Тем не менее я предлагаю разработать схему действий при появлении признаков угрозы, — Амин был знатным стратегом. — И я ею займусь.

Глава 9

Незаметно между учебой и работой в ресторане, где мне полагалась часть выручки, шел год за годом. Постепенно я превращалась из девчонки в девушку. Изменения во внешности, по сравнению с прошлой жизнью, конечно, были. Но все чаще я подмечала схожесть моего отражения в зеркале и рисунка с листовки о розыске преступницы. Рост меня не подвел, в том смысле, что он был совсем другим, нежели прежде. Там, на Земле во мне было сто семьдесят пять сантиметров, сейчас же лишь сто шестьдесят. Телосложение также оказалось на высоте: я была хрупкой, если не сказать, худенькой. Раньше за мной такого не наблюдалось. А вот волосы были те же самые: крупные черные завитки, и глаза такие же, слишком заметные — зеленые. От носа — картошки я избавилась, но, тем не менее, когда я морщилась, он был похожим на прежний. Моим спасением был возраст. Что ни говори, а семнадцать лет слишком не похожи на сорок пять, как указано в листовке. Самым тяжким было то, что поговорить об изменениях во внешности, не с кем. Зора не было уже больше года. Он уехал сразу после Совета магов в земли оборотней, даже не попрощавшись со мной.

В тот день в ресторан я пришла задолго до начала своего выступления и не спеша выпила чашечку вкусного чая, заваренного по моим деревенским рецептам из сбора всевозможных трав. Хозяин ресторана Алько Забрала относился ко мне всегда как к дочери, выделив мне здесь же, на втором этаже комнатку, как он говорил, "на всякий случай". Там я хранила наряды, чтобы можно было переодеться, и все то, что в комнате общежития меня бы выделило из общей массы. Например, ту же листовку о розыске, рукописи песен из моего мира на русском языке, стихов, среди которых было немало и моих собственных.

Поднявшись к себе, я вытащила свои платья и начала перебирать их в поисках наряда на этот вечер. Кстати, платья тоже относились к тому списку вещей, которые могли бы меня выделить среди других. К примеру, пару лет назад я не удержалась и заказала себе обтягивающие брючки из плотной ткани, очень напоминавшей джинсу. Мастер тогда был просто в шоке, а когда я при нем еще и померила это, его шок перешел в эйфорию, а она в жажду деятельности. Только вот одевать свои джинсики я могу лишь когда меня никто не видит, кроме Зора или хозяина ресторана. Они уже привыкли. Было у меня в коллекции и маленькое черное платье, но выйти в нем даже на сцену я могла только под полупрозрачной накидкой. На сегодняшний день я выбрала коротенькое зеленое платье и коричневые брючки к нему. Это вполне в пределах разумного.

Вечер начался как обычно. Я перебирала струны стенары, это местный аналог гитары, но струны на ней разной длины, когда в зал вошла странная парочка. Один из них — мой однокурсник — дракон Вит Тай. Красивый, надменный, холодный. Он напоминал мне почему-то дельфина. И было ощущение, что если сейчас притронусь, то буду вся мокрая. Его синие волосы и синие ногти говорили о том, что во второй ипостаси он — дракон с синей броней. Считалось, что у нас Вит Тай учится, так сказать, по обмену. На самом деле он просто знакомился с людьми, причем как с прелестными девушками, так и с крепкими норовистыми мужиками в изрядном подпитии, которые почему-то любили его колотить. Я не удивлюсь, если по приезду на родину он напишет труд: "Их нравы". Его товарищ был несколько иным. Он также отличался красивой фигурой, обладал правильными мужественными чертами лица, но не было в них ни тени превосходства или презрительности. Хотя всем своим существом я ощущала, что он выше по положению, чем мой сокурсник. "Желтый дракон", — подумала я, глядя на золотые пряди его волос.

Поначалу, еще на заре моей карьеры, я опасалась петь земные песни, существовал риск, что кто-нибудь их опознает. Но постепенно я начала вводить эти произведения в репертуар, ведь городок наш был обособленным, завязанным на Академии. Так что в ресторане обычно собирались постоянные клиенты, которых я хорошо знала.

Когда спустя некоторое время мой сокурсник взобрался ко мне на возвышение и попросил спеть специально для его друга, я подумала, что парни набрались спиртного дальше некуда. Здесь не существовало земной традиции петь на заказ. Обычно я просто угадывала, кто и что хочет услышать. Чуть подумав над просьбой Вит Тая, я решилась.

"Трубач умрет последним на заре,

Сыграв отбой на деревянном горне.