С викингами на Свальбард

– Ты, Вана-Ньерд, повелитель Лебединой Дороги! – проговорил он торжественно. – И ты, Эгир, гостеприимный морской великан! Помогите мне и моему кораблю!..

Размахнулся и забросил приношение далеко в воду. За мысом было тихо – Хельги видел, как вокруг пищи заметались жадные тени… Жертву не отвергли.

Мореходы сели вокруг котла и принялись завтракать, вполглаза следя за далекими облаками.

Морские бури сварены в великанском котле. Без устали ходит в том котле усердный черпак – вот бури и продолжают вращаться, уже выплеснутые в полет. И кажется людям, будто Эгир, хозяин котла, мешает варево левой рукой – иначе отчего бы бури вращались противосолонь?

Корабль вышел в море при сильном юго-восточном ветре. Спустя некоторое время этот ветер совсем отклонится к югу. У такого ветра тоже есть имя: Свасуд – Ласковый. Люди благодарны ему, приносящему оттепели посреди лютой зимы. А потом южный ветер превратится в юго-западный и западный, и, наконец, снова задует холодный Отец Зимы, летящий из-за края мира, из бездны Гинунгагап… Зима старше лета, и власть ее велика.

Верные себе, викинги до слез хохотали, приметив на берегу сапог, вывешенный рыжим Лугом сушиться и позабытый.

– Удача тебя ждет, – сказали смущенному ирландцу. – Похоже на то, что ты вернешься со Свальбарда невредимым и подберешь его здесь!

Проплыла мимо величественная громада мыса, и Хельги почувствовал, как начал отодвигаться назад, пропадая за горизонтом, весь населенный мир с его странами, городами и могучими реками… Впереди был только Океан без берегов, опоясывающий землю, – и поистине кажется людям, что беспределен тот Океан и нельзя его переплыть!.. Хельги оглянулся. Он хорошо помнил испуг, охвативший его, впервые взятого в открытое море, когда горы на берегу стали неотвратимо погружаться в пучину, даже заснеженные исполины Сын и Отец… Он побежал тогда к брату, сидевшему у руля: как же так, ведь берег начал тонуть и надо скорее спасать мать и всех живущих в Линсетре!

Братец Видга, суровый викинг восемнадцатью зимами старше Хельги и сам отец троих почти таких же мальчишек, скупо улыбнулся и объяснил, что так бывает всегда: корабль повернет, возвращаясь, и берег всплывет. Потом добавил, подумав:

– А смышленый ты парень, запомнил, что я рассказывал про Исландию. Там острова действительно появляются и пропадают сами собой!

И успокоил смотревшего на него малыша:

– Но это бывает только там, а Исландия далеко.

Да, Исландия была далека, может, даже дальше, чем Свальбард. Но дорога туда проложена не одним кораблем и не десятью. Род за родом переселялся на остров уже не первое лето. Люди везли старух матерей, жен и малых ребят, даже скотину, – и ничего, доплывали, занимали землю, обживались… А Ракни со своими отчаянными смельчаками уходил в неизвестность. И тучи наползали сплошной пеленой, пряча веселую синеву.

Хельги оказался среди немногих, кто не скучал по ночной темноте и не страдал из-за обилия света. К тому же добрые норны наделили его способностью спать урывками, обходясь без долгого ночного сна. Этим он вышел не в мать – ей было достаточно чуть-чуть подремать днем, чтобы полночи потом крутиться в постели. Не зря дядя однажды сказал ему, что таковы были все мужчины их рода, истинные мореплаватели, умеющие спать или бодрствовать по необходимости, а не из-за того только, что на небе день или ночь.

Вот и теперь он спал, когда хотел, и не боялся пропустить что-нибудь интересное.

Редкие мокрые снежинки садились на кожаный полог, укрывший спящих. Суровый океан будто баюкал корабль, и на всей палубе не спали только Хельги и еще два человека. Оттар сидел у руля, а Ракни – поблизости на скамье. Они негромко переговаривались, временами что-то показывая друг другу.

– Ты отклонился сейчас к западу, – сказал Ракни. – Почему?

– Потому, – ответствовал Оттар, – что ветер ушел, а здесь есть течение. Волны, которые оно порождает, должны идти из-за кормы, а я заметил их справа.

– Так, – проворчал Ракни. – Покажи-ка мне их.

Оттар улыбнулся: видно было, что это казалось ему детской игрой. Он посмотрел на Хельги и ответил:

– Сейчас покажу, надо только обождать, пока снова появятся. Хельги принялся смотреть вместе с ним. Увидев нужную волну,

он даже дернулся было указать, но в это время Оттар проговорил спокойно и не оборачиваясь:

– Вот она, отец, я уже чувствую, как приподнимает корму.

И добавил, снова покосившись на Хельги:

– А еще бывает в море чудо-волна. Я слышал, она рождается там, где случилось землетрясение или упала ледяная гора…

– Хватит болтать, – недовольно перебил Ракни, и Хельги понял, что морского конунга вовсе не радовали незваные ученики.

Отойдя, он разулся, всунул ноги в отсыревший спальный мешок и вдруг подумал: а когда море светится, по свету глубин всегда можно понять, где проливы, а где матерая суша. Оттар про это ничего не сказал. Наверное, он и не знает.

Такая мысль по-детски утешила Хельги, и он уснул.

15. У Вагна тоже есть сын, мать и жена

Под утро зоркий Оттар поднял всех криком:

– Вижу землю, вставайте!