С волками на Вы (СИ)

Теперь улыбнулась женщина, произведя на Костю такое же странное впечатление своей улыбкой, что и её муж. И не только на него. Когда Анна протянула Варе руку, девушка лишь крепче вцепившись в рукав парня.

— Завтра утром, — Богдан, казалось, специально выделил последнее слово, играя произведённым на гостей впечатлением, — мы вытащим вашу машину, а то сегодня уже поздно и темно. Вы устали, замёрзли и голодны. Пойдёмте.

— А далеко до деревни? — спросил Костя.

Румыны как-то странно переглянулись и улыбнулись.

— Вы что, не слышите лай собак? — спросил Богдан.

Действительно где-то совсем близко звонко переругивались два пса. Странно было услышать собачью перебранку в ещё минуту назад мёртвой тишине.

— Деревня прямо за поворотом, — продолжал румын спокойно. — Неужели вы думали, что мы пойдём куда-то ночью без огня? Я просто возился со своим грузовичком и услышал ваши шаги. Признаться, мы ждали вас днём. Анна обед приготовила. А сейчас уже восьмой час, самое время ужинать. Идёмте!

Ребята быстрым шагом последовали за хозяевами. Теперь снег хрустел под ногами довольно весело.

— Послушайте! — сказал Костя, поравнявшись с Богданом. — У вас волки водятся?

Румын улыбнулся, и сейчас улыбка его была обычной, лишь едва открывающей зубы.

— Конечно, мы же в Трансильвании. Обычно они зимуют выше в горах. В деревню суются лишь когда совсем оголодают. Вы что, видели волков?

— Да, — тихо отозвался парень. — Как раз перед вашим появлением. Это я из-за них достал нож.

Румын хохотнул:

— Хотел бы я посмотреть, как ты вспорешь брюхо серого своей игрушкой. Небось, всю дорогу про волков думал, вот и привиделось. Мысль — она материальна, особенно в Трансильвании, запомните это. Оба! Если волки и подходят к деревне, то ближе к полуночи. Не сейчас.

Они сделали очередной поворот, и дорога закончилась — вернее, дальше она не была расчищена. У обочины стоял серый грузовичок со снегоуборочным ковшом. За ним в сторону уходила дорожка, расчищенная лопатами. Должно быть, главная улица деревни. За сугробами торчали частоколы, а за ними в отдалении чернели силуэты домов. Деревня утопала в темноте. Ребята недоуменно переглянулись.

— Мы ложимся спать и встаём по солнцу, — пояснила Анна. — У нас нет здесь электричества.

Она подошла к грузовичку и вынула из кузова керосиновый фонарь. Богдан вытащил из кармана коробок и чиркнул спичкой. Вспыхнул слабый огонь. Анна отрегулировала пламя и, неся фонарь перед собой, повела ребят вглубь деревни. Богдан замыкал шествие.

Глава IV — Тепло

Калитка отворилась с отвратительным скрипом, как бы нехотя пуская гостей на довольно просторный двор, в центре которого в большом сугробе мёрзли сани, а в глубине чернело бревенчатое здание в два этажа с покатой крышей, облепленной снегом настолько, что не видать было ни одной черепицы. Анна потопталась на крыльце, сбрасывая с валенок снег, и отворила тяжёлую дубовую дверь. Все последовали её примеру, устроив ногами настоящий барабанный концерт.

— Мы держим трактир, — сказала хозяйка, пропуская гостей в просторное помещение, уставленное массивными столами и такими же громоздкими скамейками.

На двух столах горели керосинки, поэтому ребята смогли оценить старинное убранство, вернее его отсутствие — если не брать в расчёт висевшие на одной из стен шкуру медведя и старое ружьё. «А почему здесь нет чеснока?» — чуть не вырвался из уст Кости вопрос, неожиданный даже для него самого. Он смутился и отвёл взгляд от Богдана, который будто прочитал его мысли и гадко улыбался им, вешая свою куртку на оленьи рога, служившие вешалкой. Хозяин жестом пригласил ребят раздеться, принимая полушубок жены.

Анна оказалась не в юбке, а шерстяном платье, и, когда платок с головы перекочевал на плечи, открылись две тугие чёрные косы до пояса. Такие же тёмные и большие, что и у мужа, глаза весело блестели на раскрасневшемся от мороза лице, а губы складывались в добрую улыбку. Она скрылась в тёмноте дома, и до ребят донёсся грохот посуды. Костя повесил куртки на рога и хотел уже пройти к столу, но Богдан остановил его:

— Снимите обувь. Оба. Небось ноги промокли. И проходите к камину, он ещё не остыл. А мы с Анной пока принесём горячей воды. Конечно, вам лучше бы в ванну, но без ужина мы вас не отпустим.

Когда Богдан ушёл, Костя непроизвольно выдохнул и плюхнулся на скамейку. Ноги так гудели, что он уже подумал, что не поднимется. Варя быстро стащила сапоги, а вот Костя вспомнил, что обморозил руки. Пальцы побелели, но продолжали болеть и заставили изрядно повозиться со шнурками. Костя стянул носки и, оставив подле ботинок, босиком прошествовал к деревянному креслу, закрывавшему камин. Варя ринулась следом, но не успели они протянуть к тлеющим углям руки, как перед ними появилось два таза, а на спинку кресел легли полотенца. Костя мигом сунул ноги в воду, а Варя долго со смущением стягивала носки. Анна присела подле гостя с фляжкой и свёрнутой в несколько раз материей.

— Давай сюда руки, — приказала она, и Костя покорно протянул обмороженные пальцы.