С высоты птичьего полета

– Мы что-нибудь придумаем, Ингрид. Мы не позволим этому презренному человеку победить, а еще мы подумаем, как восстановить твои отношения с Генрихом.

Ингрид высморкалась, разговора с подругой принес облегчение. Ей следовало раньше поговорить с ней об этом, и впервые за долгое время у нее появился проблеск надежды. Искра оптимизма, что, может, есть способ вылечить отношения, давшие трещину.

В тот вечер Ви повела Ингрид в их крошечный джаз-клуб. Голод в Голландии усугубился, еды не хватало даже немцам. Клуб был открыт для членов Третьего рейха, и те продолжали проводить встречи, но Ингрид заметила, что дела шли все хуже, так как все больше сил уходило на войну на нескольких фронтах. Ходили слухи, что солдаты умирают от недоедания. Но все же несколько раз в неделю они собирались за своим любимым столом и слушали джаз при свете одинокой красной свечи, вставленной в старую бутылку из-под вина, с каплями воска на стекле. Именно здесь, спустя несколько дней после признания подруги, Ви разработала свой план.

Ингрид медленно затянулась сигаретой:

– Я даже не уверена, любит ли он меня еще, но сейчас я боюсь уходить. Куда я пойду? Все мои старые друзья отвернулись от меня. Шансы уехать в Германию невелики, когда Нидерланды окружены союзниками.

Ви кивнула:

– Это непростое время для всех нас, но, возможно, мы можем что-то сделать с вашими отношениями. Из-за чего Генрих так напряжен? Может быть, мы поможем ему.

– Да все просто, – ответила Ингрид. – Он все время жалуется на Сопротивление, что они срывают всю его работу, – она вздохнула: – В последнее время от них столько вреда. Он убежден, что в рейхе есть шпионы, а, может даже в нашем отделе. И они помогают срывать наступление нацистов.

– А что, если мы бы их нашли? – предложила Ви, ее глаза загорелись от приключения.

– О чем ты?

– Ты могла бы поговорить с Генрихом и выяснить, что за операция намечается, – с ухмылкой проговорила Ви. – Тогда мы с тобой проявим смекалку и будем следить за любой подозрительной деятельностью в нашем отделе: за теми, кто подслушивает и тому подобное.

Ингрид кивнула, ощущая воодушевление.

– Это отличная идея. Уверена, Генрих бы мной очень гордился, если бы я обнаружила шпиона, особенно в нашем отделе. Но как я узнаю, над чем он работает? Он почти не разговаривает со мной.

– Что же, придется подумать, как привлечь его внимание. У меня есть друзья на черном рынке, которые, скажем, могли бы достать немного еды. Тогда, может, ты бы приготовила вкусный ужин.

Изумленная Ингрид прошептала:

– У тебя есть еда?

– Скажем так, у меня есть знакомый солдат, который занимается конфискацией продуктов с черного рынка. Ему будет трудно мне отказать, – подмигнула Ви. – Так что любит Генрих?

– Он обожает утку, но мы ее ели год назад. Ты действительно считаешь, что сможешь достать нам немного мяса?

– Это моя забота. – Ви затушила сигарету. – Посмотрим, сможем ли мы пробиться к сердцу Герра фон Штрауса через желудок.

* * *

Ви сдержала свое слово и через несколько дней передала еду. Ингрид решила тем же вечером поговорить с Генрихом.

Она договорилась с дочерью экономки, чтобы та приготовила утку с апельсинами, любимое блюдо Генриха, пообещав семье девушки остатки от еды. Вернувшись домой пораньше, она облачилась в обтягивающее черное платье, в котором Генрих признавался ей в любви, и нанесла капельку подаренных Генрихом мускусных духов за мочки ушей.

Ее жених вернулся домой поздно вечером. Изможденный, он вошел в комнату, его голова и плечи клонились вниз под бременем нескончаемой войны.

Ингрид встретила его в дверях, по ее мнению, она выглядела восхитительно. Он был удивлен.

– Ты снова куда-то идешь сегодня вечером? – усмехнулся он, разглядывая ее наряд.

– Нет, – ответила она, пуская в ход все свое обаяние. – Я решила остаться дома и поужинать с тобой.

Она сняла с него пиджак и повела за руку в столовую. Подготовка поразила его: стол украшали живые цветы, а праздничный хрусталь мерцал в сиянии свечей, из граммофона лилась музыка.

– Что это? – подозрительно спросил он.

Ингрид усадила его за стол и налила бокал красного вина.

– Я чувствую, что мы отдаляемся друга и нам нужно проводить больше времени вместе. Эта война нас всех вымотала.

Генрих собирался ответить ей, но тут появилась кухарка с уткой в апельсинах. Генрих благоговейно проводил ее взглядом:

– Как это возможно? Откуда взялась еда? – зашипел он, желание поесть перебило его привычную потребность расспросить ее.

Ингрид отпила вина и улыбнулась. Ее план сработал – Генрих был впечатлен.

– Достал для меня один знакомый. Я призналась, что мой жених выполняет важную работу для Третьего рейха и его пора поощрить.

Не теряя времени, Генрих приступил к еде и ел жадно.

На протяжении всего ужина он молчал, и Ингрид все это время убеждала его в том, что он отлично справляется со своей работой.

– Расскажи мне о своей работе, – попросила она, когда служанка принесла десерт. – Чем ты сейчас занимаешься?

Он осушил свой бокал и вздохнул:

– Ты сама знаешь, я не могу говорить об этом. Все совершенно секретно.