Саардамский плотник

— Простите все униженнейшему, всепокорнейшему, преподлейшему рабу вашему! — проговорил и писарь, который тоже упал на колени,

— Встаньте, встаньте! — сказал царь милостиво. — Вы исполняли ваш долг, и я не имею права гневаться на вас.

— О великий царь! — произнесли хором посланники и сенаторы.

— Нет, господа, — произнес Петр с величественным смирением. — Не хвалите меня за то, что я, владетель обширнейшего государства в мире, занимался ремеслом простого плотника, жил в этой бедной хижине и сам готовил себе пищу. Поступок мой есть слабое подражание целой жизни Того, Кто пострадал ради спасения всего человеческого рода и во всю земную жизнь Свою не имел верного места, где преклонить утомленную главу!

Великий царь и все присутствующие в благоговейном молчании опустили головы.

— Ну, мейстер Блундвик, — ласково продолжал русский царь, — теперь я готов удовлетворить твое любопытство. В пробеле ты можешь теперь вставить имя покупателя, и новый корабль будет называться его же именем: «ЦАРЬ ПЕТР АЛЕКСЕЕВИЧ». Надеюсь, что он будет первым образцовым кораблем моего нового флота. Друзья мои! — продолжал Петр, обращаясь к своим бывшим товарищам. — Я никогда не забуду счастливых дней, которые провел между вами и в этой хижинке!

— Ура! Ура! — закричали все в один голос. — Да здравствует великий русский царь Петр Алексеевич!

Гаарден, жена и дети бросились к ногам царя.

— Ваше величество! Могущественный, славный государь! — вскричал старый плотник. — Не гневайся на нас, недостойных рабов твоих!

— Встань, старый товарищ, встань! — сказал Петр с некоторым неудовольствием. — Одному Богу подобает поклоняться. Я не люблю этого и даже своим русским наистрожайше запрещаю падать предо мною на колени! Встань, Гаарден, встань! Я не забуду тебя, и если ты хочешь последовать за мною со своим семейством в Россию, то найдешь у меня верное пристанище.

— С радостию, ваше величество! — закричал Гаарден. — Я готов последовать за вами хоть на край света!

— Не торопись, Гаарден, — возразил Петр. — Я не хочу пользоваться первой минутой: подумай хорошенько и потом дай мне ответ. Еще одно слово, старый товарищ. Неужели ты не примиришься в этот радостный для меня день со своим Вильгельмом? Будешь ли ты еще упорствовать, если сам русский царь попросит тебя простить молодому человеку и позволить ему следовать своей склонности?

— О! Всемилостивейший царь! — проговорил Гаарден. — Приказывайте: каждое ваше слово будет для меня законом.

— Гаарден, Гаарден! — сказал царь, погрозив старику пальцем. — Неужели просьба царя для тебя важнее заповеди Господней? Но все равно: благодарю тебя за согласие. Если я не ошибаюсь, то, кажется, твой Вильгельм прячется там в толпе, боясь показаться тебе на глаза. Сюда, Вильгельм! Обними своего отца.

Робко приближался юноша, боязливо взглянул на старика, но тот, проливая слезы, протянул к нему руки. Вильгельм бросился в его отверстые объятия.

— Благослови своего сына, Гаарден, — произнес Петр. — Я беру и его с собою в Россию. Он умный, благородный малый, а таким людям я рад, они всегда найдут во мне защитника и покровителя. Теперь вы все, мои добрые товарищи, вы, господа сенаторы и посланники, будьте сегодня мои гости. Мельник Фоэрбук, я приглашаю и тебя, чтобы доказать тебе, что я не злопамятен. Бестужев! Позаботься хорошенько угостить моих любезных гостей, с которыми мы выпьем стакан доброго вина за благоденствие Голландии и честных, добрых обитателей ее!

Сенаторы и народ замахали шляпами, а синдик и писарь его — париками, и все единодушно и с восторгом воскликнули:

— Честь и слава и многия лета русскому царю!

— Да здравствует Петр Алексеевич истинно Великий!

И все оживились, все дышало радостию и восторгом. В это самое время светлый золотой луч осветил Саардам и окрестности его, как бы приветствуя русского царя; легкий ветерок округлил паруса лодок, плывших по морю, и мельничные крылья закружились быстрее и быстрее, как бы принимая участие в общей радости.

Все веселилось, все ликовало, и долго–долго эхо вторило общему восклицанию:

— Да здравствует славный русский царь!.. Ура!.. Ура!..

1849

СПРАВКА ОБ АВТОРЕ

Фурман Петр Романович (1816—1856) — прозаик, журналист и живописец. Автор многих исторических повестей для юношества («Сын рыбака», «Александр Данилович Меншиков», «Дочь шута», «Наталья Борисовна Долгорукова» и др.).

ИСТОЧНИК ТЕКСТА

Фурман П. Р. Саардамский плотник. Впервые вышло отдельным изданием — Спб., 1849. Печатается по тексту первого издания.