Саашандра. Любимица судьбы

Пояснять, что такое временная изоляция, никому из членов моей команды нужды не было. Летали, знаем. Три года назад благодаря одной старинной и крайне «любимой» всеми нами знакомой мы так застряли на планете Рупид, откуда нас не выпускали из-за якобы анонимного донесения об эпидемии, бушующей на «Гонце». В том, что это дело рук Саши, никто не сомневался, так как на тот момент мы преследовали эту гарпию уже четвертый день и плотно сидели у нее на хвосте.

Судя по мрачным лицам мужчин, разумеется, за исключением Рикарта, который всегда относился к нашей вражде с этой контрабандисткой чрезвычайно позитивно, старые воспоминания о двух неделях заточения в медицинском отсеке вспомнились не только мне.

– Убил бы, – с чувством произнес Лим, которому тогда досталось больше всех, и вновь возвратился к своим панелям.

– Сначала бы отшлепал, а потом убил, – поправил его ранее молчавший Ситор.

Странно, но при мысли о том, что кто-то может наказать эту бестию, мое настроение заметно упало. Перед глазами тут же всплыла наша последняя гонка, когда я едва успел вытолкнуть ее из-под летящего шара. В тот момент мне захотелось буквально стереть с лица планеты того дегенерата, что чуть не отправил ее на медицинскую койку! И не потому, что у меня на нее были какие-то виды, а просто потому, что именно мне Саша норовила перебежать дорогу всякий раз, стоило нашим путям пересечься. А так как наша «борьба за авторитет», как часто называл это Декс, длится уже несколько лет, я привык к этой сумасшедшей женщине. Точнее, к тому непередаваемому чувству ликования всякий раз, когда возмездие судьбы находит ее аппетитную попку.

– Ладно, не будем о плохом, – предложил довольно разумную мысль Чед, вновь переключая свое внимание на Черную Смерть. – Лучше скажи, как ты ее назовешь и кто будет убирать за ней горшок.

Саашандра

Еще только первая неделя нашего полета подходила к концу, а мне уже хотелось расторгнуть контракт и безжалостно перебить здесь всех без исключения! Нет, я, конечно, сразу предполагала, что это путешествие будет не из легких, так как терпеть Эванарта круглые сутки то еще удовольствие, однако мне даже в голову не могло прийти, что весь экипаж «Гонца» будет меня настолько раздражать! Но начну по порядку.

Вар – высокая худая палка самого заумного вида и главный механик звездолета. Знакомство с ним произошло на второй день полета, когда этот зануда соизволил-таки покинуть свою каюту после продолжительного сна. Истерик. Столкнувшись нос к носу со мной в узком коридоре, заорал как резаный и с черепашьей скоростью бросился наутек. Посмотрев на этот «спешно» удаляющийся якобы мужской экземпляр, искренне поблагодарила судьбу за склочного Ферка, так как уж лучше я буду терпеть его дикие выходки и подколки, нежели истошные крики Вара всякий раз, как он увидит опасность.

Считающий себя чуть ли не лучшим умом во всей Вселенной, Вар постоянно воевал с Чедом, который в принципе давал механику не такие уж и плохие советы. Среднего роста и худощавого, но, надо признать, мускулистого телосложения, Чед был приличным бойцом и неплохо стрелял. Вместе с Эванартом, который ежедневно занимался в специально оборудованном под физические нагрузки зале, они нещадно колотили друг друга, доставляя мне хоть какое-то удовольствие. И все бы ничего, но именно Чед был тем особо эмоциональным типом, который пытался распылить меня еще на Гардусе, поэтому и попал в список если не врагов, то не друзей точно.

Ситор был кем-то вроде охранника-няньки для всей команды, за исключением второго наследника престола. Почти такой же высокий, как и вышеупомянутый тип, на корабле он имел особый авторитет, так как слушались его все, за исключением, опять же, охраняемого мною объекта. Тренироваться мужчина предпочитал один, в тишине, без лишней суматохи. И тут я его прекрасно понимала, потому что постоянный галдеж вроде бы и мужского экипажа доводил меня практически до ручки.

Омин был поваром и, наверно, кем-то еще. По крайней мере, в зале на тренировках я его еще ни разу не видела. Плотного телосложения, но не толстый, мужчина почти все свое время проводил на кухне. В остальные часы он либо трепался с Лимом в рубке управления, либо уходил к себе.

Лим был, пожалуй, единственным человеком, которого я здесь более-менее переваривала. Высокий длинноволосый оптимист, так же, как и Шеман, крайне ответственно подходил к своей, безусловно, любимой работе. В те редкие минуты, когда он оставался с Черной Смертью один на один, главный пилот не пытался разговаривать или тянуть ко мне свои немытые руки. Он просто сидел молча, за что я и была ему безумно благодарна.