Сабина изгоняет демонов

Сабина против воли наслаждалась тем, что Тверитинов здесь, рядом. Бог мой, она любила его… И хотела разорвать на клочки!

– Послушай, ну не мог же я отпихнуть ее от себя, как смущенный пятиклассник?! Вообрази, как бы это выглядело!

– Это выглядело бы прекрасно, – отрезала Сабина. – Твоя Жанна коварная, как Борджиа.

Имя Жанна она произнесла с таким выражением, как будто только что разжевала таблетку.

– Возможно, она действительно увидела, как ты вошла в зал, и решила спровоцировать ссору. И ты тут же купилась! Это так глупо… Господи, да мы уже сто раз это обсуждали!

– Если мы будем обсуждать это еще миллион раз, я останусь при своем мнении: ты не должен был разрешать себя целовать! Это ты, именно ты во всем виноват! Ты позволил вашим отношениям зайти так далеко! В меня вот никто не может прилюдно впиться, как клещ.

– Но она знаменитость! К ней было приковано внимание всего общества. Я боялся ее обидеть и повредить ее репутации.

– Выходит, ты трус! – закричала Сабина звенящим голосом.

Лицо ее пылало. За этим «трусом» не стояло ничего, кроме ее злобной кусачей ревности. Конечно, эпизод с поцелуем стал просто последней каплей. Жанна Пальваль приложила немало сил к тому, чтобы победа осталась за ней. Она была умной, дерзкой и привыкла получать то, что хотела.

– Ты раздула из маленькой мухи гигантского слона! – продолжал увещевать Тверитинов.

– Ничего я не раздула. Это и есть слон! Такой здоровенный слон, через которого не перепрыгнешь.

Сергей не знал, что делать. Ссора затягивала их, как ураган, образовавший смертельную воронку. Как случилось, что нежное пламя, гревшее их обоих, вдруг превратилось в ревущий огонь? Сильнее всего Сергея ранил ненавидящий взгляд Сабины. Что, если она его больше не любит?!

– Ты меня больше не любишь? – ляпнул он, не успев прикусить язык.

Он не рискнул взять ее за руку, но глаз отвести не мог. Она была стройной и к тому же очень женственной. Колени, скулы, плечи – все так нежно закруглено… Словно ее ваяли на гончарном кругу, как вазу, ласковыми и безошибочными руками. Он очень скучал по ней все это время.

– Я никого больше не люблю! – выкрикнула Сабина. – И никому не верю!

Глаза у нее были сухими, но Сергей чувствовал, что еще немного – и она разразится слезами.

– Сабина, пожалуйста, не мучай меня! Я весь извелся с тех пор, как ты ушла. Поверь: ключ к моему счастью лежит в твоем кармане.

Его призывы не возымели никакого действия.

– Ключ?! Кому нужен ключ после того, как дверь взломали?

– Господи, ты мне всю душу вымотала!

– Кто бы говорил!

Чем громче они орали друг на друга, тем отчаяннее выла собака. Если бы кто-нибудь обратил внимание на ее вой, он поразился бы богатству интонаций и подлинному мастерству ее выступления. Однако Сабине с Тверитиновым явно было не до собаки.

– Меня не интересует Жанна. Меня вообще не интересует никто, кроме тебя.

Его низкий теплый голос напомнил Сабине о чашке горячего шоколада, который она пила вчера вечером. На какую-то долю секунды она готова была уступить. На одну крохотную, стотысячную долю… Броситься ему на грудь, прижаться щекой к его груди, подставить губы для поцелуя… Никогда ни один их поцелуй не был формальным – всякий раз обоих охватывали довольно сложные чувства, в которых трудно разобраться, но которые значили для каждого из них так много.

Это первое горячее сумасшедшее желание близости вспыхнуло и пропало. И загасило его зловонное дыхание все той же ревности. Сцена поцелуя Сергея и Жанны снова всплыла перед глазами Сабины так отчетливо, как будто все случилось только вчера.

– Но я тебя не простила! – обжигающим тоном сказала она, глядя Тверитинову в переносицу. – И никогда не прощу! Так что можешь катиться к своей Пальваль!

– Ах, так?! – Сергей, который до сих пор казался спокойным, как профессиональный игрок в покер, неожиданно вскипел и сжал кулаки. – Ну и ладно! Сиди одна и наслаждайся своей обидой!

– Ну и буду! – крикнула Сабина ему в спину. Тверитинов уже открывал стеклянную дверь, собираясь уйти тем же путем, которым пришел. – И одна я уж точно не останусь!

– Тогда найди себе кого-нибудь верного и преданного, который гавкает на всех женщин и только тебе одной лижет пятки и приносит тапочки!

– И найду! – заявила Сабина, глядя ему вслед.

Тверитинов сбежал по загудевшим металлическим ступеням и теперь уходил прочь, шагая быстро и размашисто. Его спина казалась каменной. «Если его окликнуть, он не обернется», – поняла Сабина. Ей тоже захотелось завыть, как Виктору.

Впрочем, как только Тверитинов хлопнул дверью, собака неожиданно замолчала, повалилась на задницу и начала с остервенением выкусывать хвост.

– Что, привидения разбежались? – спросила Сабина, чувствуя, как две горячие слезы сползают вдоль носа. – Я знаю, знаю… Тверитинов невыносим! Его даже нечистая сила не переваривает.

Собака подняла голову и сочно гавкнула. Потом внезапно соскочила с дивана, подбежала к полуоткрытой двери, ведущей в коридор, и оглянулась на Сабину.

– Что? – спросила та, уже откровенно хлюпнув носом. – Тоже хочешь смыться? Ну, иди, кто тебя держит?