Сабина изгоняет демонов

– А где Вовка-то? – что было сил крикнула Сабина. Ей казалось, все громкие голоса звучат одинаково, и хозяйка не упадет в обморок, выяснив, что перед ней никакая не Раечка. – Я его найду и приведу! Чтобы он звонок починил. А то в следующий раз могу дверь сломать.

– Вот спасибо тебе! – закричала в ответ бабулька. – Приведи его, а то он меня не слушается. Был бы жив отец – он бы показал этому оболтусу. Опять же – меньше выпьет, а то в честь выходных вообще не просыхает!

– А где он? Где его найти? – крикнула Сабина, очень надеясь, что на ее вопли не сбегутся жильцы верхних и нижних этажей. Хотя, вероятно, они уже привыкли к подобным сценам у дверей этой квартиры.

– Поляна! – радостно завопила в ответ старушка. – Поляна! Там его ищи, где же еще. Если выходные – непременно теперь там выпивает. Давай, милая, жду вас вместе!

И совершенно неожиданно захлопнула перед носом Сабины дверь.

Выйдя из подъезда, та растерянно остановилась. Ну, и где же пьянствует некогда вполне респектабельный Владимир Яснев? Сабина увидела невдалеке темнеющий в сумерках лес и содрогнулась – неужели ей предстоит на ночь глядя блуждать по чащобе?

Мысль о том, чтобы снова ломиться в дверь, дабы уточнить местонахождение неведомой поляны, Сабина удавила в зародыше. Надо было прибегнуть к элементарной житейской логике. Бабулька-колобок сказала про поляну так, словно все в городе должны были о ней знать. Наверняка это какая-то местная достопримечательность, место встречи аборигенов-алкоголиков или что-то в этом роде.

– Простите, – обратилась Сабина к пробегавшему мимо мужичку бомжеватого вида. – А где у вас здесь поляна?

– Так вот! – мужичок ткнул длинным кривым пальцем куда-то за спину Сабины и потрусил дальше.

Она обернулась, но увидела лишь тот самый подъезд, из которого только что вышла.

– Стойте, стойте, – крикнула она вслед прохожему. – Я не поняла, где это!

– Да вот же, – ответил мужичок, обернувшись. – На первом этаже, только с той стороны.

Так и не догадавшись, что может находиться на первом этаже с другой стороны дома, Сабина все же совершила сложный маневр и, к своему изумлению и неописуемой радости, оказалась перед бледно-желтой светящейся вывеской: «Поляна. Кафе. Бар».

* * *

Яснева, внешность которого Таня Савченко описала ей довольно подробно, она обнаружила быстро – он сидел в одиночестве за столиком в углу большого прокуренного зала и тоскливо глядел в окно. Перед ним стояла почти пустая бутылка «Ред лейбл», стакан с толстым литым дном и две тарелочки – одна с тонко нарезанным сыром, вторая – с оливками. Светлый пиджак висел на спинке стула, узел галстука распущен, рукава бежевой рубашки закатаны по локоть. Сейчас он был похож на торговца ценными бумагами после краха нью-йоркской фондовой биржи.

– Здравствуйте, Владимир, я могу с вами поговорить? – вежливо обратилась к нему Сабина.

– Садись, – равнодушно бросил Яснев, даже не взглянув на нее. – Пить будешь?

– Обязательно, – с чувством произнесла Сабина, которая уже давно мечтала о глотке минеральной воды или холодного сока.

– Тогда подожди, – вяло промолвил Яснев и, с трудом поднявшись, направился к барной стойке. Оттуда он вернулся через пару минут с новой, непочатой бутылкой виски и пустым стаканом, который поставил перед Сабиной.

– Ой, нет! Я ведь не то имела в виду, – начала было она, но Владимир не дал ей договорить.

– Понятно, значит, пить не будешь, – без особого удивления констатировал он. – Ну, тогда я сам.

– Подождите, я только за водичкой схожу и вернусь. Мне поговорить с вами надо, – сообщила Сабина, не зная, какая за этими словами может последовать реакция.

Однако никакой реакции не последовало. То ли Яснев вообще был человек безразличный, то ли на него так действовал алкоголь, но он лишь покорно кивнул и буркнул:

– Возвращайся, поговорим.

Пока Сабина ходила за водой, Владимир уже успел хлебнуть из новой бутылки и теперь снова тоскливым и пустым взглядом уставился в окно. «Интересно, способен ли он в таком состоянии что-либо соображать, – подумала Сабина, устраиваясь напротив пребывающего в состоянии пьяной меланхолии Яснева. – А вдруг он в полной прострации? Что тогда делать, ждать, пока протрезвеет? А если он вообще не просыхает? Вот и бабулька-колобок о чем-то таком говорила».

Тем не менее надо было попытать счастья, поэтому Сабина начала:

– Владимир, я сотрудник телевидения. Мы делаем новую программу о бывших одноклассниках. В том числе о вашей школе и вашем классе. Поэтому я хотела бы задать несколько вопросов.

Яснев оторвал взгляд от окна, в упор посмотрел мутными глазами на Сабину и, как будто удивившись, переспросил:

– С телевидения?

– С самого настоящего, – поспешила заверить его та.

– Значит, ты много чего видела? – задал какой-то странный вопрос Яснев.

Сочтя за благо не спорить и не удивляться, Сабина подтвердила:

– Много чего видела. Считайте, что все уже в жизни перевидала. Такая профессия.

– Нет, девочка, – покачал головой Яснев и вдруг негромко и хрипло рассмеялся. – Ты самого главного не видела. Смерти!

– Чего?

Сабина поперхнулась минеральной водой и, с трудом отдышавшись, просипела: