Саблезубый

Катька появилась на кухне почти бесшумно, стала неуверенно топтаться в дверях, я ей кивнул, указывая на табуретку. Одетая в пушистую розовую пижаму с идиотскими мишками повсюду, она выглядела такой еще девчонкой сопливой, что я себя реальным извращенским ублюдком ощутил от того, что первой мыслью при взгляде на нее было развернуть к стене, заставить упереться ладошками в стену, приспустить эти штанишки и въехать в нее по самое здрасти.

— Добрый вечер, — тихо сказала девушка, пристально глядя на Камнева. — Я — Катя. С Роксаной все хорошо?

— А? — вскинулся Яр, среагировав, сто пудов, только на звук имени своей жены.

— Все хорошо? — повторила она, глянув уже на меня вопросительно.

— Да-да, — как-то суетливо закивал Камнев и зачем-то вскочил, пожал руку немного обалдевшей Катьке. Я тоже чувствовал себя чуть пришибленным. Камень и суета — два понятия из, на хрен, разных миров. — Выпейте со мной. У Рокс все хорошо, у нас всех все хорошо. Радость у нас. Да.

Ладно, выпьем. Не та ситуация, чтобы прям шарахать по столу кулаком и велеть выкладывать, как есть. Вон, нажал уже и что…

— Я не… — начала моя шарада, глянув на коньяк, но осеклась и кивнула, сверкнув глазами вдруг с каким-то азартом, что ли. Словно вызов кому бросала.

Схватила стакан, но я отобрал и сунул ей сначала кусок колбасы. Размечталась тут коньяк мне глушить на пустой желудок. Катька покорно съела что дал, пока я доставал для нее маленькую рюмашку. Еще детей я не спаивал сразу и по-жесткому. Хватит и того, что член в нее сунул и останавливаться не намерен. Ну нет на это ни единого шанса пока и сил тоже. Вот такое уж я говно.

— Ну что, за твоих захребетников, дай им бог сто лет здоровья и судьбы самой счастливой! — поднял я свой стакан.

— Дай! — только и кивнул Яр и хлопнул опять будто и не огненную воду вовсе, а лимонад.

Катька отважно глотнула, выкатила глаза, закашлялась, но стойко справилась с поставленной задачей, а я быстренько напихал в нее закуски. Алконавт мой начинающий.

Камнев следил за нами вроде и совсем рассеянно, но при этом глаз не сводил, аж мураши по шкуре.

— Катя, вы же женщина, — неожиданно выдал друг.

Глава 23

Я чуть не поперхнулся. В других обстоятельствах я бы обязательно его подколол этим. Ага, любые бабы, кроме его погремушки, для него вроде и не бабы совсем.

— Да, — согласилась Катька. А глазки-то заблестели. Всего-то и глоток, а захмелела, похоже. Хотя сколько ей такой и надо.

— Тогда скажите мне, как… — Яр поперхнулся словами, треснул себя по груди кулаком. — Как мне сказать моей жене, что они ее выпотрошили?

— Что? — вышло у нас хором.

— Они не только детей достали, они все ей там… ну, ваше женское вырезали… Сказали, что-то там приросло и надо было. Кровь бы не остановилась. Как я ей скажу?

Я сидел как по башке ударенный, все только что проглоченное начало проситься назад, чувство вины душило адски. Это же я… Надо же было потащить. И что же теперь… Как же они… Роксана же, считай, только ожила. Яр не посвящал меня во всякие их интимные тонкости, но я же помогал ему найти не одного альфонсика Толечку, которого мы отправили по этапу и дай ему бог теперь добрых и щедрых зеков на его задницу. Мы еще и эскулапа одного нашли и поприжали. Аж целого главврача к этому времени, зав бабским отделением в больнице. Поломали чуток, доходчиво объяснили ему, что медицина больше не его. Никогда. Не дай боже узнаем — и за яйца подвесим. И я сложил два и два и понял и без пояснений Камнева, что этот медик криворукий в свое время что-то прямо сильно накосячил с погремушкой. Ну нах он по-другому бы Яру сдался. Короче, сообразил я еще тогда: сам факт, что Камнева залетела, был для них вроде чуда. Сработал исцеляющий хрен камневский и сперма, видать, повышенной живучести. А сейчас… Это же катастрофа, как бешеную погремушку взорвать может такая новость.

— Яр… — Что? Что, блядь, я могу ему сказать? Прости? Да на хуй бы мне это «прости» упиралось, если бы…

— Спасибо тебе, Андрюха! — повернулся Камнев ко мне. — По гроб жизни тебе обязан.

Что?

— Сказали, что если бы еще чуть… опоздали бы. Детей еще спасли бы, а Рокс… А я без нее как? Зачем вообще без нее-то? А если бы она как раз дома одна была? Если бы тебя рядом не оказалось… Спасибо, мужик!

— Да я… Это все Катюха вон, — сука, чего же это горло как в тисках жмет и в глазах расплывается. — Это она меня распинала. Я же обосрался и торчал чурбаном тупым.