Сабля Багыра. Вооружение и военное искусство средневековых кыргызов

Редакционный совет серии «Militaria Antiqua» выражает надежду на то, что она успешно справится со своей основной задачей — популяризацией имеющихся в распоряжении профессиональных ученых достоверных знаний о древней и средневековой военной истории Евразии.

Глава I Вступая на тропу войны

Клинок дамасской сабли

Мое геройское имя Багыр. Сто богатырей…[1]

Эти слова, высеченные на каменной плите, установленной рядом с курганом кыргызского воина Багыра, вдохновили тувинского поэта.

Мое имя Багыр.

Так гласят письмена на гранитной плите, иссеченной ветрами[2].

Военная история кочевых народов Центральной Азии полна неразгаданных тайн и загадок. За пять ушедших в прошлое тысячелетий, с того времени, как кочевые племена со своими стадами заселили и освоили бескрайние степи и горные долины в удаленной от всех океанов внутренней части Азиатского материка, по степным просторам прокатилась не одна волна воинственных номадов на легких боевых колесницах или верхом на быстроногих конях, сметая всякое сопротивление жестоких правителей. Но, покоряя народы от горизонта до горизонта, могучие воители не умели сохранить мир между собой, и огромные империи рушились в одночасье под напором внутренних междоусобиц, распадаясь на части и погибая, освобождая арену истории для новых завоевателей, жаждущих власти и славы.

Многие из тех, чье имя и слава гремели на просторах степной Азии, чье грозное, победоносное оружие наводило ужас на врагов, ушли в прошлое, не оставив иных следов, кроме грандиозных каменных курганов над могилами вождей и воинов, монументальных стел, выбитых и нанесенных краской рисунков. Лишь когда кочевники обрели такую мощь, что смогли совершать далекие походы на земледельческие страны, приводя в трепет царей и жрецов, купцов и ремесленников, о них стали упоминать летописи, хроники и династийные исторические сочинения. И только много столетий спустя, тысячу триста лет назад, у номадов, говоривших на тюркском языке, появилась своя письменность — резанные по камню угловатые знаки. Впервые открывший эти письмена в XVIII веке на Енисее немецкий ученый Даниэль Мессершмидт назвал их «рунами», настолько они были похожи на руны — знаки письменности древних германцев[3]. Однако и появление письменности не повлекло за собой традиции записывать исторические события на бумаге. Такая традиция утвердится позже, с образованием обширных империй, в состав которых были включены города и районы развитого земледелия. Поэтому вплоть до возникновения империй киданей и монголов основным источником по истории кочевых народов остаются сведения иноземных летописцев и археологические памятники. Они позволяют судить о древних номадах, о которых молчат письменные источники.

Интереснейший памятник был обнаружен и полностью изучен в 60-е годы прошлого века одним из самых ярких и талантливых ученых, исследователем древних и средневековых кочевых культур Тувы, Александром Даниловичем Грачом[4]. Этот памятник сохранил яркие свидетельства о бурных событиях, проходивших в самом центре Азии на рубеже I и II тысячелетий новой эры. Из-за безвременной смерти ученого эти уникальные находки пролежали в безвестности больше тридцати лет. И лишь недавно благодаря усилиям его учеников вышла книга, в которой повествуется о памятнике енисейских кыргызов в долине реки Эйлиг-Хем, в центре Тувы[5]. Долина Эйлиг-Хема, правого притока Улуг-Хема, одной из рек, питающих крупнейшую реку Сибири и всей Евразии, Енисей, с трех сторон окружена горами. Местные чабаны, тувинцы, назвали это скопление курганов «Улуг-Хорум»— «Большая (Великая) насыпь». Могильник состоял из четырех небольших ритуальных выкладок и двух вертикальных каменных стел с руническими надписями, установленных внутри квадратных каменных оградок.

Находка памятника с надписями — всегда большая удача. Поэтому памятник был полностью раскопан. Под каменными насыпями, прямо на поверхности земли находились захоронения средневековых воинов. Их тела были сожжены на погребальном костре вместе с оружием, воинской амуницией и сбруей боевых коней. Так отправляли в загробный мир своих соплеменников кыргызы, воинственный древний кочевой народ, многие столетия проживавший на берегах реки Енисей, севернее Саянских гор, в степях Минусинской котловины. В раскопанных курганах было найдено более двухсот прекрасно сохранившихся железных предметов. Среди них многочисленные железные наконечники стрел, наконечник пальмы, панцирные пластины и фрагмент кольчуги, стремена, удила, бронзовые и железные накладки от поясных и сбруйных ремней, серебряный кувшинчик и многое другое. Из оружейных находок особую ценность представляют две сабли. У одной был прямой клинок и крестообразное перекрестье. По обычаю кыргызов, после того как клинок раскалился на огне погребального костра, его согнули пополам. Вероятно, это делали для того, чтобы сабля «умерла» и могла последовать на тот свет за своим хозяином (рис. 1, 2).