Сабля Чингизидов

– Дачу? Это такой лесной домик?

– Ну, о даче Арсановых я бы так не сказал. Скорее большая вилла. Под Москвой. Лида глубоко сожалеет, что им не удалось познакомиться с вашим мужем. Может быть, если бы он к ним обратился, то и несчастья удалось бы избежать.

– Вы знаете, сугубо между нами, – баронесса заговорщически наклонилась к Резникову, – но сожалеть им особенно не стоит.

Резников изумленно посмотрел на Эмилию. Она с удовольствием наблюдала за произведенным эффектом.

– Мы с Александром не живем уже больше десяти лет. Наш брак чисто формальный. Он, как бы это выразиться, не отказывал себе в удовольствиях вне брака. Нет, вы не подумайте, я вовсе не ханжа, да я и сама не без греха, – тут баронесса одарила работника прокуратуры пронзительным взглядом, – но есть же какие-то рамки, за которые просто нельзя выходить порядочному человеку. Вы согласны?

– Да, конечно, – поспешил согласиться Резник. – Рамки должны быть обязательно.

– Для Александра никаких рамок не существовало. Ему ничего не стоило появиться в обществе с публичной девкой. Один раз он вообще притащил на прием к герцогу Виттенгофу целых три девицы. В конце концов, ему просто стали отказывать от дома.

– Боже мой, мадам, сколько вам пришлось вынести…

– Да, он никого не слушал. И с этим каратаевским наследством. Сколько раз я ему говорила: не лезь ты в это дело. Но разве его остановишь? Закусил удила. Это и мое наследство, мы, Ройбахи, в родстве с Самариными. Вот и лежит теперь в морге. Родственник.

– А что, он действительно имел права на наследство?

– Чисто номинально. Какой-то Ройбах женился в позапрошлом веке на какой-то Самариной. Самарины были чрезвычайно состоятельной семьей, а Ройбахи всегда охотились за богатыми невестами. А ценности так называемого наследства бригадира перешли к Каратаеву от Самариных.

В дверях ресторана показался Перье.

– О боже, Доминик, ты его видел?

– Да, все в порядке, Эмилия, я выполнил все формальности.

– Его сильно изуродовали?

– Нет, очень аккуратная дырочка.

– Как ты можешь? Несчастный Александр, такой доверчивый и такой беззащитный. Надо быть последним извергом, чтобы поднять руку на такого безобидного человека, как он!

Баронесса встала, достала платок из сумочки, промокнула глаза и вышла из зала.

– Бедняжка, как она страдает! – посочувствовал Резников.

– Не принимайте близко к сердцу страдания баронессы, – посоветовал Перье. – Она наследует состояние Ройбахов, которое может утешить в любом горе. – И неожиданно подмигнул собеседнику.

В среду после обеда Розуму позвонил Камолин:

– Здорово, командир. Есть новости. Наш клиент Панин прилетает в четверг утром в Москву.

– Надолго?

– До воскресенья. Он должен быть в Брюсселе на похоронах Ройбаха.

– Какая программа?

– Ну, он хочет прежде всего поддержать баронессу. И еще изъявил желание встретиться с российскими родственниками.

– Вот как? Ну что ж, это мы ему поможем устроить. Что-нибудь еще?

– Он очень интересуется, с кем контактировал Ройбах в России, и запросил у нас охрану на время пребывания в Москве.

– Понятно, спасибо.

Владимир Георгиевич Панин посетил номер баронессы в гостинице «Палас» сразу же после прилета в Москву.

– Ах, Владимир, – воскликнула Эмилия, – я знаю, что виновата!

– Я только не понимаю, почему за твою взбалмошность и жадность Саша должен был расплатиться своей жизнью?

– Пожалуйста, Владимир, мне и так тяжело. Давай отложим наши выяснения на потом?

– Эх, всыпал бы я тебе, – почти мечтательно проговорил Панин.

– Оставь свои вульгаризмы, – возмутилась баронесса. – В конце концов, нас тут могут подслушивать.

– Кто? – удивился кузен.

– Чекисты, кто еще? Ты не представляешь, как они меня запугивали.

– Зачем ты им нужна?

– Ну как ты не понимаешь? – Эмилия перешла на шепот. – Они боятся, что я их выведу на чистую воду. И им придется отвечать за убийство Александра.

– Как же ты их собралась выводить на чистую воду?

– Ты, конечно, уверен, что я круглая дура и ни на что не способна?

– Ну, есть такие подозрения, причем не лишенные определенных оснований, – признался кузен.

– Так вот, – торжественно объявила Эмилия, не обращая внимания на колкости брата, – я знаю, у кого архив Каратаевых.

– Да? У кого?

– У некоего Кардашева, – шепот Эмилии стал почти неразличимым.

– А он что, чекист? – уточнил Панин.

– Да нет, – отмахнулась баронесса с досадой. – Хотя вполне может быть. Он заманил Александра в Россию, взял деньги за архив и убил его, чтобы замести следы.

– Так Ройбах приезжал, чтобы выкупить архив Каратаевых у Кардашева? – переспросил граф.

– Ну конечно, – подтвердила Эмилия. – Я вчера звонила этому Кардашеву и сказала ему, что он очень пожалеет, если не отдаст нам архив.

– Да ты с ума сошла! – вскричал Панин. – Зачем ты ему звонила? Боже мой, ты хочешь, чтобы нас всех отсюда отправили в цинковых гробах? Вот что, дорогая, если ты хочешь, чтобы я тебе помог, будь любезна не предпринимать ничего без моего согласия. А лучше вообще ничего не предпринимай. Ты уже сделала все, что могла. Это ясно?