Сабля Чингизидов

— О, эти, как ты говоришь, коробки прекрасно вписываются в архитектуру свободного пространства широких проспектов. Вот представь себе здесь какие-нибудь вычурные здания. — Баронесса показала рукой на мелькавшие за окном машины виды Ленинградского проспекта. — Они были бы тут совершенно неуместны.

— Да? А мне эта архитектура больших проспектов всегда казалась какой-то казарменной и безликой.

— Нет, что ты! Здесь видна рука талантливого архитектора. Москва определенно имеет свое лицо, — решительно защитила столичную архитектуру Эмилия.

— А вот и стадион, — через некоторое время опять оживилась баронесса. — Мне господин Резников рассказывал, что здесь год назад играла бельгийская сборная.

«Ну и дела, — подумал Розум, которому следователь прокуратуры Резников в подробностях описал свои злоключения в первый приезд баронессы. — Воистину любовь совершает с человеком чудеса».

— Мы поживем у вас две недели, — делилась своими планами Эмилия. — Погуляем с Аркадием по Москве. Походим в театры. Так что мы вас особенно не стесним. Мы только будем приходить ночевать. — И многозначительно посмотрела на Половцева.

— Аркаша, ты хорошо знаешь Москву?

— Да так чтобы очень, так нет, — признался Половцев. — Я тут всегда был по делам, на пару дней. Я Ленинград знаю хорошо, Севастополь, Мурманск.

— И Владивосток, — засмеялся Розум.

— И Владивосток, — подтвердил капитан.

— Я тебе Москву покажу, — радостно сообщила баронесса. — Мне Лида обещала нас по Москве повозить.

— Завтра у нас пикник на даче Арсановых, — напомнила Лена. — В честь Эмилии и Аркадия.

— Алексей, — обратилась баронесса к Розуму, и в ее голосе послышались знакомые капризные нотки, — неужели никак нельзя решить вопрос о поездке Аркадия в Брюссель? Ну это же дикость какая-то! Все эти запреты. Неужели все так серьезно? — Аркадий стал делать Эмилии умоляющие жесты.

— Серьезно, — подтвердил Розум. — Он же носитель секретов, а Брюссель — это штаб-квартира НАТО.

— Но что же нам делать?

— А мы завтра на эту тему поговорим со стариком Арсановым. У него связи в верхах остались. Может, чем-то и поможет.

— Мы уже его попросили подумать, что можно сделать, — ободрила Лена Эмилию. — Так что не вешайте нос, молодые, все еще образуется.

Утром в воскресенье молодые встали раньше хозяев и приготовили завтрак. Большую сковородку омлета и кофе с гренками.

— Как хорошо иметь таких постояльцев, — провозгласил Розум, садясь за стол. Лена еще была в халате с мокрыми волосами.

— Так, быстро завтракаем, собираемся и едем к Арсановым, — распорядился Розум. — Я обещал не опаздывать.

— Никогда не даст расслабиться, — пожаловалась Лена Эмилии. — Даже в воскресенье.

— Тебе дай расслабиться, ты и на свои похороны опоздаешь, — подгонял Розум. — Тебе еще матери на даче помогать.

— Ну, нашего полку прибыло, — прогудел старик Арсанов, пожимая руку Аркадию. — Прав оказался Панин, каратаевские девицы влюбляются только в офицеров.

— Вы должны были это понять, генерал, еще в прошлую нашу встречу, — томно заметила баронесса, подавая генералу руку для поцелуя, который не замедлил последовать.

— Ах, — горестно вздохнул генерал, — где мои пятьдесят, да что там пятьдесят, хотя бы шестьдесят. Я бы всех ваших поклонников, баронесса, разбросал как щенков.

— Не сомневаюсь, генерал. Нормальная женщина против такого, как вы, мужчины устоять не в состоянии.

— А ненормальных нам и не нужно, — поддержал генерал светскую беседу.

Лидия взяла баронессу под руку:

— Наслышаны про ваши с Аркадием трудности. Просто ужасно, после десяти лет демократии мы все еще не доверяем людям.

— Да какой там демократии, — отозвался старший Арсанов, — только болтают, а делают что хотят, как и раньше.

— Я просто не знаю, что делать, — пожаловалась баронесса. — У меня троюродный брат Ян, полковник голландской армии, так он уже три раза ездил в Санкт-Петербург. И у него нет никаких трудностей с его начальством. Он у них, по-моему, вообще не спрашивает.

— Я пригласил одного моего знакомого, депутата Госдумы, — сообщил генерал. — Надеюсь, что он нам поможет.

— Это кого? — заинтересовался Розум. — Сазонова?

— Его. Знаю, знаю, Алексей, скользкий тип, но обладает большими возможностями. Что ж поделать, если у нас телефонное право все еще процветает. Без таких, как он, не обойтись. А вот и он, легок на помине.

Сазонов пружинистой походкой шел по дорожке от своего «мерседеса». В руке он нес букет белых роз. Еще два алых букета в специальной корзинке нес за ним его водитель, еле поспевая за подвижным депутатом.

— Белые розы невесте. — Сазонов поцеловал ручку баронессе, вручая белый букет. — А красные розы — хозяйке и доченьке. — Депутат повторил процедуру дважды с Лидией и Еленой.

— Подарки не принес, жду приглашения на свадьбу, — хитро улыбнулся Андрей Степанович.

— Ну, без тебя разве обойдутся? — усмехнулся генерал.

— Считайте, что вы уже приглашены, — милостиво известила баронесса галантного кавалера.

Розы пришлись как нельзя кстати к праздничному столу.