Сабля полковника

— Люблю, когда уважение оказывают, — сказал высокий парень.

Когда они ушли, хозяйка с боязнью проговорила:

— Это сынок Марка Панасовича заходили…

Кто такой Марко Панасович, Виктор не стал уточнять.

К хутору подошел днем. Долго кружил вокруг по степи, оглядывая подступы, запоминая, где можно укрыться. Нашел глубокий овраг, поросший кустарником. В его склонах пастушата вырыли ямы-схованки, там можно было пересидеть непогоду. Виктор залег в рожь неподалеку от хутора.

Ему хорошо было видно, как бандиты возятся у лошадей. Потом к хутору проскакали двое верховых, спешились у крыльца, небрежно бросили поводья. «Шишки», — решил Виктор. И из хутора неслись всадники: один, второй, третий…

«Эх, парочку бомб бы туда», — размышлял Виктор. Он даже ощутил тяжесть бомбы в руке, представил, как он хлебами подползает вплотную к дому, набитому бандюками. Но у него было другое задание, и Сторожук с сожалением отбросил мысли о внезапном налете.

Время тянулось медленно. Он было вздремнул, когда на дорогу, вливавшуюся из хутора в рожь, вышли двое. Ларису Колосову Виктор узнал сразу: тоненькая, стройная, в той же белой блузке, в которой и на работу ходила. Рядом с нею вышагивал приземистый широкоплечий мужчина лет тридцати. «Свининников», — догадался Сторожук.

Они шли неторопливо, оживленно переговаривались. Виктор слышал все так отчетливо, будто они стояли с ним рядом.

— Петлюра совершил огромную ошибку, когда сделал ставку на опереточные атрибуты старого украинского казачества. Ему бы надо было прочесать огнем всю Украину… — разглагольствовал Свининников.

— Он и пытался. Не дали, — перебила Лариса, — народ не дал. Вы задумывались, почему его разгромили? Потому что народ…

— Леся, серденько, вы рассуждаете, как большевичка.

— При чем тут эти большевики? Наша партия сейчас отметает любые иллюзии: только факты, действительная расстановка сил. Иллюзии — удел слабых. Смотрите: по всей Украине против большевиков действуют вооруженные отряды. Ни в решительности, ни в жестокости им не откажешь. Почему же их постоянно бьют? Даже самых сильных — проходит несколько месяцев, и — как это вы говорите? — крышка? Уж на что хитер был Григорьев… А где он? Батько Нестор пристрелил после того, как разгромили красные. По пьянке, потому что не было уже за Григорьевым силы, а битые атаманы никому не нужны. Так в чем же причина?

В том, что крестьяне и рабочие в массе своей поддерживают большевиков и помогают им. И если у нас сейчас нет лозунгов, которые отняли бы народ у большевиков, нам остается одно: покончить с Советами несколькими внезапными стремительными ударами, поддержанными извне. Только это!

«Ишь ты, — удивился Сторожук, — послушать, так выдающийся борец против большевиков. Ведь вот такие умные, трезво мыслящие враги наиболее опасны…»

Свининников шел рядом с девушкой, небрежно постукивая веточкой по голенищу сапога. «Контра ползучая, — кипел яростью Сторожук, — увивается…»

Атаман и Леся гуляли долго, и Виктор понял, что в этот. вечер ему с девушкой не встретиться. Приходилось ждать.

Встреча состоялась на следующий день. Лариса вышла в степь одна. Виктор окликнул ее:

— Скажите, я на этом хуторе телку не выменяю?

— Была, но уже нашелся покупатель.

Это был пароль, и они обменялись им серьезно, хотя узнали друг друга сразу.

— Как там у нас? — спросила Лариса.

— Неспокойно. Еще один бандит объявился, какой-то Сависько. Хлеба в городе нет, а на базар больше не везут, бандитов боятся: уже прошли слухи о налете. Ну, а в остальном все по-старому. Вот только еще несколько ребят ушли на фронт. Просился и я — не отпустили. Поредела ячейка сильно. Алешу-гармониста схоронили. Был в патруле, перестрелка, погиб парень, одним словом. Да ты о себе расскажи, у нас-то все нормально…

Лариса слабо улыбнулась.

— Ничего себе нормально — патрули, голод, мобилизация… Это у меня жизнь райская: отъедаюсь, отсыпаюсь, веду светские беседы, дипломатические переговоры с атаманами. Ладно, давай о деле, а то еще хватятся меня, пойдут искать. Передай Петренко: на хуторе побывали атаманы почти всех окрестных банд. С планом налета на город согласились — пограбить хочется. Тем более что лазутчики из города подтвердили — крупных сил там нет. Я упорно внушаю Свининникову, что он может стать вождем всех антисоветских сил в этом районе, если их объединить и подкрепить это объединение крупным успехом. Потому и старается.

— Тебе он верит?

— Здорово помог пароль. Пришлось, правда, немного помитинговать. Пока никаких подозрений не выказывал. Наоборот, чересчур внимателен, боюсь, как бы не предложил сыграть бандитскую свадебку. Да, самое главное: к налету банды будут готовы недели через две. За это время вы должны успеть подготовиться к встрече.

— Трудно тебе? — сочувственно спросил Сторожук. И сам ответил: — Конечно, трудно, о чем говорить. Но ты держись, Лариса, боевой ты наш друг. Не думал я, что ты такая смелая. А я-то хорош: белоручка, мол, ты, мамина доця, буржуечка недобитая. А ты прямо герой!

— Будет тебе, Виктор! Что пустое говорить. Сам видишь — так надо!..