Сабо судьбы. Убить монстра

— На сегодня все — психолог, сложив подбородок на руки, упертые локтями в стол, осматривал пациента. — Вы сами очень хорошо анализируете свои действия. Большой проблемы не вижу, могу посоветовать только одно, если вы хотите приблизиться к этой девушке, то необходимо приучать своего монстра к общению с ней по чуть — чуть, малыми дозами. Не бросаться сразу в омут с головой, как вы сделали это в прошлый раз. — Врач продолжал наблюдать за мужчиной напротив — Если у вас серьезные намерения в отношении той девушки, то можно попытаться, — он сделал паузу, продолжая разглядывать своего клиента — а если одноразовые, то лучше не заморачиваться.

— В этом бы я тоже хотел разобраться. — Васильев сжал губы, он сейчас задумался, стоит ли игра свеч, будут ли у них долгосрочные отношения, или, добившись Анфисы, девушка, как любая до нее, перестанет быть ему интересна.

— Советую подумать над этим в первую очередь. От вашего решения будет зависеть дальнейшие наши с вами действия.

Анфиса теперь часто проводила время у зеркала, осматривая последствия поцелуя с Васильевым, вот какой он, запретный плод. Она, лежа в постели, перед сном иногда представляла как это, целоваться с таким красавчиком. Какой будет с ним поцелуй, напористый, требовательный, или нежный? А он вот так, просто как дикий зверь, оставил следы своих зубов на ее губах. А если бы она не остановила его, разодрал бы ее вовсе? Нет, больше не допустит этого больного на всю голову Антона Сергеевича к себе, и вообще лучше уволиться и дождаться места в детском саду, недолго уже до конца лета осталось.

Приняв решение написать заявление на увольнение, она пошла в комнату, пора спать, вот только сон не шел, завтра нужно выходить на работу, не может же Катерина ее вечно подменять, и так уже две смены Сомовой должна.

Антон появился в офисе ближе к обеду, увидел, что рыжая на месте немного заволновался, попросить прощения все таки стоило, он виноват — бесспорно. Но пока Васильев не настроен на такой разговор, позже.

Не передать как он охренел, когда Эльвира положила перед ним заявление Падлюковой.

— Анфиса собралась уходить от нас — администратор хитро посматривала на начальника, и слегка растянув губы, продолжила — скатертью дорога.

Антон никак не отреагировал на нападки администраторши, в сторону рыжей, лишь сжал губы, и глаза его потемнели, такой исход его не устраивал, он еще не успел принять решение насчет этой девушки. И пока не собирался ее от себя отпускать.

— Пусть зайдет. — Он строго глянул на Зотову. — Сейчас — увидев, как у начальника сжался кулак на лежавшей на столе руке, Эльвира поспешила уйти подальше, грозный Антон никому не нравился.

Анфиса слабо стукнула в дверь и практически просочилась в узкую щель между полотном и стенкой.

— Вы хотели меня видеть? — Она не поднимала глаз, Фиса тоже немного виновата, спровоцировала Антона на поцелуй, но это не оправдывает его садистских наклонностей.

— Да. — Строгий тон, и такой же взгляд. — Садись. — Васильев указал на мягкий стул, стоявший напротив его стола. — Причина увольнения?

— Ну — протянула Полякова, задумываясь как изложить свои мысли на сей счет — мне больше не интересно работать у вас.

— Это не причина, по которой я могу тебя уволить.

— В смысле? — наконец Фиса посмотрела на босса, сводя брови на переносице.

— Мне нужна объективная причина. Почему ты хочешь уйти? — Антон поймал ее взгляд, и сейчас прожигал ее вопросом в глазах.

— Меня не устраивает отношение ко мне директора нашего ИП. — Анфиса поймала его настрой, поняла, что Антон не отстанет, пока девушка не выскажет ему все в глаза.

— И какое же у него к тебе отношение, можно узнать? — Слегка наклоняясь вперед, пытливо вглядывался в лицо подчиненной.

— Все перечислять? — Сердилась и от злости краснела Полякова.

— А что там, так много? — Антон хмурился, ну пару раз задел ее самолюбие, прикольнулся, ничего же страшного не случилось.

— Не уважает меня как сотрудника, унижает, обзывает. — Она услышала тяжелое, громкое дыхание, и подняла глаза, видела, как Васильева раздражает ее дерзкий тон, он начинает злиться. На правду обижаться нельзя! Она только начала высказывать претензии, которых у нее целый воз. — Ставит меня в унизительное положение, заставляя сидеть под столом, или в шкафу, пока сам любезничает со своей любовницей — вот, это ее намного сильнее оскорбило, чем то, когда он называл ее Падлюковой. И кстати об этом тоже нужно сказать. — Прямо показывает, что ему не нравится моё имя, но извините, я сама не выбирала, это родители так меня назвали.

— Все — выкрикнул ей в лицо, так, что в ушах зазвенело. — Это все причины, по которым ты собралась уходить?

— Да — круглыми глазами смотрела на сидевшего напротив Антона, похожего на дракона готового выпустить пламя изо рта, — нет. — Она же забыла про следы, оставленные на ее лице. — Он меня покусал. Теперь все.