Сабо судьбы. Убить монстра

— Я и тогда любил тебя, Анфиса — он заглянул в ее начавшие блестеть глаза, только не нужно слез, — честно. Вот — Антон отпустил одну руку девушки, и свободной залез в карман трико, в которых пришел к ней. — Читай — положил на коленки Поляковой заключение комиссии, первое, то, когда ему только поставили диагноз.

— Что это?

— Мое проклятье. — Голос дрогнул, они не в сказке, и в настоящем мире нет никакой ведьмы, которая могла бы его снять. Это крест Васильева, с которым он до сих пор ведет тяжелую борьбу.

Анфиса одной рукой берет сложенный лист бумаги, расправляет, вторую руку Васильев крепко сжал, ни хочет отдавать, что заставляет ее делать все медленно. Пробегает по строчкам, понимает, что его лечили, что у него проблемы с психикой. Она удивленно осматривает Антона, никогда бы не подумала, что он не может себя контролировать, всегда сдержанный, спокойный. Повернула голову почему — то посмотрела сначала на его ноги в белых носках, и только потом подняла взгляд на его лицо. Васильев выжидательно смотрел на нее, будто ждал, что она тоже вынесет свой вердикт.

— Ты же не сумасшедший?

— Нет.

— Хорошо. Я готова слушать.

Антон молчал с минуту, вспоминая, с чего хотел начать разговор, вернее монолог. Главной целью было подать все мягко, так, чтобы Полякова не пришла в ужас, хотя ей придется услышать много неприятного, о своем бывшем парне.

— Когда я был молодым, зеленым, я вел себя как последний козел. Если говорить открыто, то я был конкретным мудаком, плевавшим на запреты, вообще на окружающих. Презирал простых людей, потому, что мои родители довольно обеспеченные люди, и я ни в чем не нуждался. И знал, что никогда не буду нуждаться.

Антон не поднимал глаз, он и так ощущал напряженность девушки рядом, и с каждым его словом даже воздух вокруг них начинал давить, дышать становилось тяжелее, так же как и Васильеву открывать свою душу перед нежным созданием.

Решился узнать реакцию на начало своей страшной истории, поднял веки. Анфиса словно боялась шевелиться, замерла и не отводила округлившихся глаз с лица говорившего.

— Так вот, я делал то, что хотел, брал то, что желал, не церемонился с женщинами. Мне доставляло удовольствие делать им больно. — Васильев удерживал взгляд девушки, считывая ее состояние, видел, как сменяются на лице эмоции. — Я оставлял на их телах синяки от моих рук, и следы от моих зубов. — Анфиса судорожно вздохнула, стараясь скрыть, начавшееся разгоняться сердцебиение.

— Странно конечно, но девушки зная мои наклонности в сексе, сами просились в мою постель. Насильно там никого не было. И ни к одной из них, я ничего не чувствовал. Я тварь. — Больше он не мог говорить, он давно пережил эти события, сейчас ему нужно было, чтобы Полякова приняла его прошлое, больше он не вернется к старому образу жизни. Про Марину он тоже расскажет, но позже, пусть свыкнется пока с этой информацией.

— Ты убивал в таком состоянии?

— Что ты, нет. — Осознание того, что такое могло случиться, больно заныло в груди. Пришлось отдышаться, чтобы перейти к самому главному, сейчас его дальнейшая жизнь в ее руках. Без нее он будет лишь существовать. — Просто иногда я не принадлежу себе, зверь внутри меня забирает мой разум, и я становлюсь агрессивным маньяком.

Полякова оставалась истуканом, уже не смотрела в его глаза, девушка ушла в себя.

— Я люблю тебя — прошептал он еще раз, его сердце сжалось, увидев равнодушие на лице Поляковой. — В тот раз, когда ты пришла ко мне, я очень тебя хотел, ты просто не представляешь, как я хотел ощутить твое тело во всех смыслах, руками и губами. Много ночей мечтал заняться с тобой любовью. Но мой демон тоже желал тебя, я боялся сделать любимой девушке больно.

Полякова вздрогнула, когда он положил ладонь на ее плечо, но не одернула руку, это хороший знак? Антон не мог понять, что сейчас творится в душе рыжей, она бледная словно мумия так и застыла на диване.

— Анфиса — мужчина слегка сжал ее плечо, привлекая к себе внимание. — Скажи хоть что — нибудь.

— Что? — хриплый тихий звук вышел изо рта девушки.

— Дашь мне шанс?

Анфиса часто заморгала, потерянно смотрела на свою ладонь, обхваченную длинными пальцами Васильева, лежавшую у него на коленях.

— Уходи — прошелестела девушка — мне нужно подумать. В голове каша, необходимо все переварить.

Антон понимающе кивнул, потянулся за справкой, лежащей рядом на диване, хотел встать.

— Оставь — попросила Анфиса. Антон не стал спорить, поднял свое размякшее от бессилия тельце и двинул на выход.

— Антон — окликнула его девушка — почему ты в таком виде? Как доберешься домой, раздетый? Зимой?

Васильев снова тяжело вздохнул, пора раскрыть еще один секрет.

— Я живу за стенкой.

— Что? — Ну вот, хоть какие — то эмоции изобразила Полякова, стоя в коридоре и зло, сверля его взглядом.

Мужчина подходил к своей квартире под прицелом зеленых молний, сверкающих на лице Анфисы. Да он гад, мерзкий тип, обманывающий такую милую девушку. Но он же делает это для того, чтобы всем хорошо было.