Сабо судьбы. Убить монстра

Почему — то страха нет, с чего это, она уверена, что этот мужчина не сделает ей больно? Видит, как Антон борется с соблазном утащить ее в свое логово. От его рук исходит вибрация, он часто сжимает и разжимает ладони, приоткрывает рот, высовывает язык, проводит им по щеке девушки, и прячет обратно, громко лязгнув зубами. Не решается начать игру.

Девушка чувствует, как его рука на ее голове, ослабляет хватку, мягко скользит по волосам, перемещается на лицо и останавливается на щеке.

— Анфиииииисаааа — протяжно выдыхает, и резко наклоняется к ней, широко открывает рот. Полякова ждала боли. В голове мысль, «вот оно, началось, сейчас ей покусают губы» — зажмурилась. Но нет, ее опасенья не оправдались, плотный, твердый, напористый язык прошел между зубами девушки и забрал весь кислород из легких. Закружилась голова, почти как в том сне, когда его огромное жало душило ее. Возбуждение зародилось внизу живота, словно рябь по воде потекла по всему телу.

— Анфиса — снова прошептал Антон, подхватил Полякову на руки, и понес в сторону спальни. Его жертва, потеряла голову, и добровольно отдалась в руки зверя, в этой ипостаси Васильев тоже смог забрать ее сердце.

Поляковой так хорошо на ручках, тепло, уютно, сердце мужчины гулко бьется в груди, она его слышит в прислоненном к его телу ухе.

Очнулась, когда ее грубо бросили на кровать, выбив из груди остатки воздуха. От неожиданности Анфиса распахнула глаза и увидела, как большое тело опускается на нее. Мужчина обхватил запястья девушки, поднял их над головой Поляковой, перехватил одной рукой, и теперь, смотря в ее большие глаза, хищно улыбнулся.

— Анфиса, как я давно мечтал сделать с тобой это… — на лице у Васильева появилось неприятное, отталкивающее выражение, сейчас, он как никогда, походил на маньяка. В этот момент, Фиса испугалась не на шутку, все очарование, приписанное ей образом перевоплотившегося Васильева прошло, теперь она не чувствовала себя особенной, такая же жертва, как и другие. И никакая любовь здесь не поможет.

— Не надо, Антоша, — придала своему голосу столько молящих ноток, что любого мерзавца проберет до глубины души, но на этого демона не подействовало.

— Надо, — усмехнулся зверь — тебе понравится. Всем нравилось, некоторые даже просили еще. — Мужчина блуждал опасно дурманящим взглядом по телу девушки. — Давай, уберем все лишнее — тяжелое дыхание, часто ходящая грудная клетка, говорили о том, что он возбужден. И это состояние передалось девушке, как такое может быть? Почему она его хочет, ведь ей должно быть страшно, а она течет от одного вида, взбудораженного, взлохмаченного Васильева.

Антон — демон, ловит ее блестящие похотью глаза, и его губы, кажется, расползаются до самых ушей, делая его лицо мистически завораживающим. Как ни крути этот белобрысый гад, даже в образе злодея — идеален. Анфиса изнутри трясется, боязнь никуда не делась, но предвкушение близости, заставляет волноваться каждую клеточку тела, дыхание частое, сердце просится вырваться наружу, не в силах справиться с волнением.

Антон нависает над Анфисой, то, что зверь не церемонится с одеждой, которая мешает добраться до вожделенного места, девушка уже знает. Ее футболка трещит, от того, что ту просто разорвали на две части. Анфиса выдохнула с облегчением, потому, что под одеждой не было бюстгальтера, а в прошлый раз, когда монстр срывал его, было очень больно.

Довольный рык выходит из горла Васильева, и он припадает к ее груди. Боль пронзает острыми иголками, зубы Антона смыкаются на ее соске.

Девушка хватает своего мучителя за волосы и оттягивает от груди.

— Ты обещал, что не сделаешь мне больно — выкрикивает она, с силой отодвигая его голову, — Антон. — Зовет его, больше не желая, испытывать силу зубов демона на своем теле.

— Я люблю, когда ей больно. — Что-то похожее на шипенье выдает Васильев.

— Кому ей? — Антон снова припадает в ее груди, на этот раз он прикусывает кожу рядом с ареолой и протестующе рычит, когда Анфиса снова оттаскивает его от себя.

— Той, которая меня бросила. — К губам присоединяются руки, они мнут ее наливные яблочки, сжимают с силой, потом ослабляют хватку, губы проходят мелкими поцелуями от груди к шее. Настырные зубы прикусывают кожу за ушком, обжигая адским жаром его дыхания.

— Да кто тебя бросил? — Анфисе нравятся его манипуляциями с ее телом, но укусы с каждым разом становятся глубже и больнее, она не хочет чувствовать боль снова.

— Ну, она, ма… — он не договорил, губы парня нашли ее рот и он переключился на них, играя своим языком с ее, мужчина не обращал внимания, на то, что Анфиса не отвечает на его поцелуи. Васильев кайфует от того, что сейчас происходит, его потряхивает от нетерпения, он уже хочет полностью захватить власть над телом Поляковой, и она понимает это. Вот мужчина сцепил на ее нижней губе зубы, совсем чуть — чуть прикусил, но девушка заволновалась, помнила, как долго заживают раны от его поцелуев.

— Значит та женщина — говорила прямо ему в рот, их дыхания перемешались — Марина, была права, ты можешь делать страшные вещи?