Он поморщился, но все же сохранил хладнокровие.
- Делайте все как я говорил.
- Хорошо.
Медсестра быстро ушла за медикаментами.
В это время Сабрина была в шоковом состоянии. Она просто не могла поверить, что это реальность, а не какая-нибудь выдумка ее помутненного разума, где каждое событие не имело ничего общего с настоящей жизнью. Плакала. Пыталась слезами выдавить из себя сомнения и опять быть уверенной в жизни своей матери. Но когда через полчаса в палату вошла медсестра, неся на металлическом подносе медикаменты, опять разрыдалась, чуть было не схватив ее за края воротника, требуя ответить на самый главный вопрос.
- Я не имею права ничего говорить.
- Просто ответь мне, - требовала девушка, - Скажи да или нет. Большего мне не нужно.
Медсестра отпиралась, положив, таблетки, быстро выбежала из палаты, закрыв дверь и направившись на поиски доктора.
- Вы сделали то, что я вам сказал? - говорил доктор.
- Да, но она чуть не задушила меня. Требовала сказать ей правду.
- Какую?
- О ее матери.
- У нее начинается истерика. Нельзя ее сейчас оставлять одну - может произойти все что угодно. Я отдам распоряжение выставить круглосуточную охрану возле ее палаты, пока ее отец находится в коме. Несколько дней тишины и покоя должны пойти ей на пользу.
- Что мне отвечать на ее вопросы?
- Говори то, что уже известно.
- Слушаюсь.
- Надеюсь, нам не придется сообщать ей о гибели второго родителя.
Следующие несколько дней прошли для Сабрины в томительном ожидании. После известия о смерти матушки она перестала говорить с персоналом, отвечать на вопросы и нехотя, прерывая все графики, принимать медикаменты. Внешне она словно превратилась в камень - бесчувственный, безмолвный, лишенный жизни, но внутри по-прежнему продолжалась жизнь.