Сачлы (Книга 3)

Хозяин одного из домиков на окраине, в ворота которого Хосров постучался, обстоятельно объяснил им, где живет парторг колхоза Рустам-киши. Больше того, не довольствуясь одним лишь словесным объяснением, хозяин, худощавый смуглолицый мужчина средних лет, назвавшийся Джалалом-киши, пошел проводить их. В дороге он им сообщил, что час тому назад жена его, дальняя родственница Рустама-киши, была у роженицы; женщина по-прежнему не может родить, сильно мучается и говорит о смерти.

- Все сельчане очень переживают,- добавил он в конце своего рассказа.Жалко Азизу!..

"Смогу ли я помочь ей? - думала Рухсара.- Может, здесь требуется вмешательство хирурга?.. Надо делать кесарево сечение?.."

Рухсара неплохо знала акушерство. По этому предмету в училище у нее было "отлично".

Напрягая память, она начала вспоминать все, что ей было известно о патологии родов.

В просторном дворе, куда Джалал-киши ввел Рухсару и Хосрова, было довольно многолюдно. У крыльца дома стояли кучкой женщины, почти все в возрасте, немолодые; были среди них и старушки; чуть поодаль, ближе к сараю,- мужчины.

К ним тотчас подошел высокий мужчина в опрятном сером кителе, галифе и сапогах. По его растерянному, печальному лицу Рухсара догадалась, что это и есть хозяин дома.

- Спасибо, что вы приехали, доктор! - сказал Рустам-киши, протягивая ей руку. Затем он поздоровался с Хосровом, быстро взял из его рук повод коня, передал его подбежавшему подростку, и тот увел Сакила к сараю.- Ночью я еще раз звонил товарищу Демирову, он сказал мне, что вы уже в дороге... Извините, что пришлось вас потревожить, но такой случай...- Он осекся, добавил глухо: Очень плохо жене... Боюсь!..- Взяв себя в руки, предложил: - Не хотите ли чаю, доктор? Мы ждали вас, приготовили...

Рухсара перебила его:

- Нет, спасибо, Рустам-киши. Скажите, где роженица? И тут она услышала за своей спиной старческий, однако весьма благозвучный женский голос:

- Азиза в доме, дочь моя, ждет тебя. Все мы тебя ждем, дочка... Помоги, ради аллаха!

Рухсара обернулась и увидела перед собой маленькую хрупкую старушку с ясными, светлыми глазами, приятными чертами лица. Из-под черного платка на голове видны были совершенно белые волосы.

"Наверное, мать Азизы,- мелькнуло в голове Рухсары.- Или свекровь ее мать Рустама-киши..."

- Хосров, достаньте мой чемоданчик из хурджуна! Побыстрее!- распорядилась девушка. Обратилась к старушке: - Бабушка, мне нужна теплая вода, мыло и полотенце! И вообще согрейте побольше воды!..

Старушка кивнула:

- Все уже готово, дочь моя.- Она показала рукой в сторону крыльца: - Три кипящих самовара ждут тебя. Если мало - сейчас еще поставим... Скажи, сколько надо?.. Войди в дом - там вымоешь руки.

Действительно, у крыльца пыхтели три огромных медных самовара.

- Этого пока достаточно,- удовлетворенно сказала Рухсара. Взяла из рук подошедшего Хосрова чемоданчик... Снова обернулась к старушке, к которой с первой же минуты почувствовала расположение и симпатию: - Кто-нибудь из женщин будет помогать мне в доме. Но только одна! Кого вы мне дадите? - Она бросила взгляд на женщин у крыльца, которые с почтением и надеждой во взорах смотрели на прибывшего из города "дохтура".

- Я сама и буду при тебе, дочка,- ответила спокойно старушка.- Кто же еще поможет, если не я?

Рухсара, не удержавшись, спросила:

- Вы - мать Азизы?

Старушка часто-часто закивала:

- Мать, мать, дочка... Если не мать, кто же тогда?.. Многим я здесь мать!..

Вмешался Рустам-киши:

- Извините, доктор... Это - наша Марьям-гары... Она и вправду многим здесь мать... Я сам считаю себя ее сыном... Рухсара заторопилась:

- Так пойдемте в дом, Марьям-гары! Там вы мне все объясните... Я хочу осмотреть роженицу.

- Пойдем, пойдем, дочка! - Опять сказала: - Там все уже готово - теплая вода, мыло, таз...- Когда они уже поднялись на крыльцо, бросила повелительно кому-то из женщин: - Ай, гыз, будь наготове!.. Как скажем, принесешь горячую воду или холодную!

В чистой, прибранной комнатке справа у стены на низкой тахте лежала с закрытыми глазами роженица. Изредка из груди ее вырывались слабые стоны.

У тахты на тюфячках сидели две пожилые женщины; третья, молодая, с опухшим от слез лицом, простоволосая, с длинной толстой косой, стояла возле изголовья, держа в руках деревянную ложку и тарелку с кислым молоком; очевидно, она только что поила роженицу.

Вдруг Азиза подняла веки и, глядя на Рухсару исстрадавшимся взором, что-то тихо прошептала. И снова закрыла глаза.

"Да у нее совсем нет сил,- отметила про себя девушка.- Плохо!"

По знаку Марьям-гары все три женщины тотчас вышли из комнаты.

Уже по одному виду мертвенно-бледного лица роженицы Рухсара поняла, что случай тяжелый.

Она быстро разделась, раскрыла чемоданчик, помыла с помощью повитухи руки над тазом, который стоял на табурете у порога, облачилась в халат.

Марьям-гары шепотом сказала:

- У бедняжки ребенок лежит поперек живота. Ты знаешь, дочка, что надо делать в таком случае?.. Помоги ей, да наградит тебя аллах!..