Сачок для ночной бабочки

«Надо же, ведь и не брезгует обслугой», – всегда думала она, страшно смущаясь, так как все никак не могла привыкнуть к такому обхождению.

– Чего приехали? – в лоб спросила она неожиданного гостя.

– Я беспокоюсь за Яну. Мне позвонил Ричард и сообщил, что она себя плохо чувствует, вот я и вылетел первым же самолетом.

– Да зачем так было спешить? – поморщилась Агриппина Павловна. – Ей уже значительно лучше.

– Я могу ее увидеть? – улыбнулся Карл, который, конечно же, не мог не замечать недовольство домоправительницы его персоной. Но отступать он тоже был не намерен, слишком долго Карл завоевывал любимую женщину, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

– А она ушла! – подбоченилась домоправительница.

– Я могу подождать ее? Я не успел устроиться в гостинице.

– Проходите… – вздохнула Агриппина Павловна, отступая на шаг и сдавая оборонные позиции.

Она прекрасно понимала, что есть грань, переходить за которую у нее нет права. Она не была дурой и осознавала, что при всей своей личной неприязни к князю, если его не впустить, скандала с Яной не избежать.

– Ботинки снимайте, я полы помыла, – предупредила она его.

– С превеликим удовольствием, – ответил Карл, снимая куртку.

Из комнаты показался Борис Ефимович, который в отличие от супруги к Карлу относился хорошо.

– Приветствую вас!

– Здравствуйте, Борис Ефимович, – поздоровался с ним князь.

– А вы надолго к нам? – спросила Агриппина Павловна, испепеляя мужа взглядом.

– Как решит Яна. Кстати, что с ней случилось? – поинтересовался Карл, стоя в прихожей.

– Депрессия! – с вызовом в голосе ответила пожилая дама. – Довели вы все Яну! Жила тихо-мирно, и тут ее захватили любовные страсти…

– Ну, тихо она никогда не жила, – заступился за князя Борис Ефимович.

Карл решил промолчать, лишь улыбнулся.

– А ты иди в комнату, умник! – рявкнула на мужа Агриппина Павловна. – И вы, ваше высочество, тоже.

– Просто Карл, – слегка поклонился гость.

– Просто может быть только Мария, а вы – ваше высочество! – надулась Агриппина Павловна.

– Идемте, – потянул Карла за рукав тонкого джемпера Борис Ефимович, шепча на ухо: – Невозможный характер стал, просто ужас!

Карл прошел в просторную гостиную Яны, где обычно спал Вова, когда жил в доме. Большие мягкие диваны располагались буквой «п» вокруг современного плазменного телевизора. Уголок ребенка был огорожен специальной ширмой. На полках рядами стояли забавные сувениры, которые Яна привозила из разных стран. Карл разместился с Борисом Ефимовичем на удобном диване перед телевизором. Перед ними находился большой квадратный журнальный столик.

– Перекусите с дороги? – поинтересовалась Агриппина Павловна, которая готова была предложить поесть даже врагу. – Правда, я еще ничего не приготовила. Последние пироги отдала с собой Яне, а оставшиеся котлеты хотела отнести дворовым собакам, но могу разогреть вам…

– Нет, спасибо, – пряча улыбку, ответил Карл. – Мне бы только кофе.

– Сейчас сделаю. – С гордым видом домоправительница удалилась.

– Ужасный характер! – подтвердил недавние свои слова Борис Ефимович и включил телевизор, чтобы хоть как-то развлечь гостя.

На экране появились какие-то наши современные актеры без налета интеллигентности на лицах, но обряженные в костюмы дворян, которые сидели на них, словно седло на корове.

– Сериал, – пояснил Борис Ефимович. – Смотрите?

– Если честно, то не любитель. Мне некогда, – ответил Карл.

Борис Ефимович щелкнул пультом, засветилась заставка криминальной сводки.

– Сегодня оперативники провели задержание проституток, промышляющих на Ленинградском шоссе, – четко произнесла дикторша.

– Посмотрим? – спросил Борис Ефимович, отложив пульт в сторону.

– Всех девушек доставили в отделение милиции и зарегистрировали. Им грозит штраф… – продолжала рассказывать диктор.

На экране появились серые стены, по всей видимости, отделения милиции и молодые девушки с распущенными волосами и ярким макияжем, в коротких юбках. Многие из них пытались закрыть лицо руками, одеждой или волосами. Тут камера крупным планом взяла… Яну Цветкову, сидящую на стуле, закинув ногу на ногу, и возмущенно что-то говорящую.

– Некоторые девушки находились под действием алкоголя и попались в первый раз, – прокомментировала эту картинку дикторша.

Камера снова и снова показывала Яну – видимо, она приглянулась оператору, тем более что эта задержанная не закрывала лица. В гостиной повисла напряженная тишина. С чашкой кофе и пачкой печенья на подносе вошла Агриппина Павловна.

– Я плохо вижу, выжил из ума – или там действительно… Яночка? – прошептал Борис Ефимович, щуря подслеповатые глаза.

Чашка кофе соскользнула с подноса и разбилась вдребезги, на светлом ковре появились темно-коричневые пятна. Агриппина Павловна схватилась за сердце.

– Это Яна, – дрогнувшим голосом подтвердил заморский друг, заметно стушевавшись.