Сад

Взволнованным приехал Вася в незнакомый ему город — центр соседней области, куда его пригласили на совещание по северному садоводству. Расстроиться ему было от чего. Два дня назад условился с Дорогиными, что все трое поедут одним поездом. Он ждал их на вокзале и не дождался. Что могло случиться с ними? Неужели заболел Трофим Тимофеевич? Вера не оставит его, не поедет одна… Завистники обрадуются: после прошлогоднего мороза, дескать, нечего показать на выставке и рассказать людям не о чем… Нет, Дорогины приедут. Наверно, им помешал буран. Вон как крутит-вертит — свету белого не видно. На железной дороге заносы. Вера с отцом приедут следующим поездом. А если не приедут?..

Большой шестиэтажный дом облисполкома был наполнен ароматом яблок: в фойе зала заседаний разместилась выставка. Вася, кроме яблок, привёз саженцы древесных пород. Всё это он разместил на отведённом ему стенде. По бокам поставил берёзки, выращенные из семян. Веруська приедет, войдёт сюда — сразу увидит. Полюбуется берёзками и, однако, сама себе скажет: «А не зря мы в тот день руки морозили!..»

Отойдя к окну, Вася глянул на улицу — там попрежнему кружились хлопья снега. Надолго раздурился буран! И не ко времени…

Выставки Вася как следует не посмотрел, даже не слышал беседы Арефия Петренко с экскурсантами…

Где-то на лестнице зазвенел девичий голос. Вера! Вася метнулся навстречу. Но там разговаривали незнакомые девушки в синих халатах. Они привезли экспонаты ботанического сада.

Вдруг Васю окликнули, как бывало в саду:

— Бригадир! — Голос Капы, но уже без прежнего надоедливого «пригрева», а с простой озабоченностью. — Чего ты пялишься в окошко? — Она кивнула головой в сторону выставки. — Вон начальники пошли глядеть твои достижения! Тебя спрашивают. Топай скорее!

Вася поспешил к своему стенду. «Что им неясно? Обо всём написано в табличках…»

Издалека он узнал Петренко и профессора Желнина. С ними, судя по всему, были представители соседних областей.

Сидор Гаврилович недавно вернулся из девятимесячной поездки по Китаю. Он изучил яблони всего света. Есть что рассказать собеседникам, есть что сравнить с сибирскими сортами. Связи с плодоводами других стран во многом помогли ему. Жаль, что сейчас из-за пресловутой «холодной войны», затеянной нашими недругами, эти связи обрываются. Ему повезло — успел побывать в Америке. Он надеется на лучшие времена: стремление народов к дружбе сметёт все преграды. Об этом он говорил на Всемирном конгрессе в защиту мира, Петренко поинтересовался, когда же выйдет в свет его труд. Желнин отвечал, разглаживая бороду: одну половину — вправо, другую — влево. Работа почти завершена. Первый том выйдет через месяц. Говоря о сибирской яблоне, он припомнил Дорогина:

— Чудесно у старика в большом колхозном саду! Чудесно! Но, что же с ним? Почему не приехал?..

Ответить никто не мог.

Подходя к своим экспонатам, Вася услышал восторженные слова профессора:

— Интересный стенд! И по содержанию и по оформлению. Эти берёзки стоят, как факелы!.. Садовод заботится не только о яблоках, но и о хлебе насущном, о поднятии урожайности полей. — Сидор Гаврилович припомнил всходы на грядках и разговор с Шаровым о лесных полосах; оглянувшись, заметил Бабкина среди слушателей. — А вот и он сам! За берёзку спасибо! Расскажи, как тебе удалось вырастить такие деревца?

Вася пожал плечами.

— Просто всё было…

— Да?! — удивился Петренко. — Будто и рассказать нечего?

— Василий Филимонович обдумывает, с чего начать, — вступился профессор за молодого садовода.

Филимонович! Это о нём, о Васе! И оттого, что его впервые с таким уважением назвали по имени и отчеству, парень смутился; стоял, не произнося ни слова.

Сидор Гаврилович взял его под руку и повернулся к стенду:

— Давай посмотрим всё повнимательнее. Что сейчас ты считаешь наиболее ценным в саду?

— Новый крыжовник. Хотя он ещё и не даёт урожая…

Профессор не отпускал его от себя, пока они не обошли всей выставки.

2

Как только Вася остался один, Капа подбежала к нему.

— Я ужасно рада за наш сад! Все хвалят!..

Она ждала, что молодой садовод разделит её восторги. Как же не радоваться в такую минуту?! Да и поговорить им есть о чём!

Но у Васи вдруг похолодело лицо, нахмурились брови.

«Наш сад»! — повторил он про себя. Прикидывается она, что ли? Если бы попрежнему считала сад своим — давно вернулась бы домой. А она устроилась на опытной станции. Как это называется?.. Дезертирство!.. И довольнёшенька своим поступком: ей всё нипочём. А её ждали. На неё надеялись. И больше всех ждал он. Считал своей заменой. Ну, на кого оставить сад?.. Вера не бросит Трофима Тимофеевича. Да и он, Вася, не заикнётся об этом. Но и сад, выращенный отцом, нельзя оставить на первого попавшегося человека…