Сад чёрной розы

— Потому что он, как ни крути, жалкий псих-одиночка, у которого главная цель в жизни: пакостить и убивать. Если он стал таким из-за трагедии в прошлом, значит, просто слабак. Ты тоже многое пережила, но ведь не бросаешься на людей, ещё и помогаешь всем. Поэтому, да. В нашем случае добро сильнее зла, особенно, если оно с кулаками! — Алан шутливо продемонстрировал бицепсы. Я невольно улыбнулась, а он, помявшись, добавил: — И насчёт дня рождения, Эд прав, я как-то не подумал…

— О, нет! Не вздумай. Я бы рада вообще о нём не вспоминать!

— Зря. Это просто дата. Когда всё кончится, мы её отметим, нормально, как положено.

— Мы?! А как же первый пункт нашего договора?

Он усмехнулся:

— Ты сама его нарушила, когда мне позвонила, так что не жалуйся теперь! Пойду, посмотрю, что там накопал Эд.

Алан вышел, я ещё немного постояла у окна, кутаясь в умиротворяющие волны его уверенности, а потом решительно вылила настой в раковину.

Он прав, рано опускать руки. Игра ещё не окончена.

Глава 8

Список Эда не внушил оптимизма.

— Четырнадцать человек! — выдохнула я испуганно, изучая высветившиеся на мониторе имена, фамилии, адреса мужей, детей, сестёр и братьев женщин, погибших от руки моего отца.

— Практически все они зарегистрированы в других регионах, — успокоил Алан. — Здесь данные по последнему месту прописки и регистрации. Нас интересуют вот эти трое, проживающие в Москве и Московской области: Виктор Краснов, между прочим айтишник, официантка Светлана Борисова в девичестве Ковалёва, и Мария Мирошкина — психоаналитик.

— Эд советовал начать с Мирошкиной.

Алан задумчиво тёр переносицу и хмурился. Ему этот совет, похоже, не нравился.

— Не знаю, стоит ли?

— Ты её хорошо знаешь?

— Да. Мы переписывались на сайте, потом даже несколько раз встречались.

— Понятно, вас сблизило общее горе, — подкалывать не планировала, как-то само вырвалось.

Войнич поморщился:

— Не придумывай лишнего. Ничего такого не было, мы просто общались. Обсуждали бытовые мелочи.

— И меня?

Он отвёл взгляд.

— В том числе. Маша иногда спрашивала, как продвигаются поиски.

— Изредка?

— Да, то есть часто, но это ничего не значит. Не верю я, что хрупкая женщина способна такое сотворить!

А вот это задело!

— Тогда зачем ты искал меня десять лет?! Я ведь тоже как бы не мужчина!

— Злата! — он вздохнул и придвинул свой стул ближе к моему. — Ты всё ещё обижаешься?

— Нет. Просто непонятна твоя логика относительно женщин, не способных на злодеяния. Впрочем, я привыкла быть исключением из правил.

— Обижаешься, — констатировал он и, чуть помедлив, протянул мне руку: — вот, проверь сама.

— Что?

— Всё, что сочтёшь нужным. Может, тогда ты поверишь: я действительно раскаиваюсь в том, что сделал и хочу всё исправить.

Я смотрела на его протянутую ладонь и понимала, что не готова к такому повороту событий. А может быть, просто боялась увидеть то, что мне точно не понравится.

— Обойдёмся без жертвоприношений. Я тебе верю и постараюсь к этой теме больше не возвращаться. И сейчас не хотела, просто нервы сдают.

— Понимаю, — в его голосе проскользнуло тщательно скрываемое облегчение. Всё-таки есть у чемпиона секреты, которыми он не горит желанием делиться. — Хорошо, давай начнём с Маши. Сейчас посмотрю, работает ли она завтра.

— В воскресенье? — удивилась я.

— Она трудится в частной клинике профессора Звягинцева, слышала о таком? У них нет выходных дней, просто у врачей посменный график дежурств.

— Звягинцев? Что-то знакомое.

— Профессор Андрей Сергеевич Звягинцев знаменитый онколог-нейрохирург. Врач с мировым именем. Правда, сейчас он уже не оперирует. Ведёт на телевидении передачу о здоровье. Клиникой заведует его сын, тоже онколог. А вот и Маша, знакомься, завтра она работает с 12 до 16 часов. — Алан пощёлкал мышкой и развернул ноутбук в мою сторону.

С аккуратной бело-голубой, вызывающей ассоциации со стерильной операционной, страницы сайта клиники на меня смотрела красивая молодая женщина в белоснежном халате. Её улыбка излучала уверенность, а каштановые волосы были гораздо длиннее, чем несколько месяцев назад, когда мы случайно встретились возле моего подъезда. То есть, это тогда я подумала, что случайно.

— Алан, когда вы в последний раз общались?

— По-моему прошлым летом, а что?

— Я видела твою Машу здесь — в Лесогорске и, кстати, тоже прошлым летом.

Он растерялся:

— Уверена? Может, обозналась? Что ей тут делать?

— Уверена, только волосы у неё тогда короче были.

— Да, летом у неё было каре, — задумчиво кивнул Алан. — Ладно, дождёмся, когда отзвонится Эд и съездим в клинику.

У меня были другие планы.

— Он может и вечером позвонить. Я не могу просто сидеть и ждать. Поедем с утра, пока мне подписку о невыезде не навязали и остальных тоже сразу проверим.

— Но никто из них ОРКом быть не может — сайт модерировал Леонтьев!

— Он его зарегистрировал, а модерировать мог любой, кто знал пароль и логин. Эд ведь сам сказал, последние сообщения отправлялись уже отсюда. И ещё один нюанс — завтра нам весь день, а по возможности и всю ночь нужно быть на виду.

— Чтобы обеспечить алиби? Хорошая мысль, — согласился Алан.