Сад Дьявола (ЛП)

Федорову его ответ сказал все. Хаселден был их командиром. Он уже опросил Орлова, получив от него описания, и Орлов также полагал, что Хаселден был главным. Если он был старше лейтенанта, то должен был быть майором или хотя бы капитаном. Да, он должен быть старше и опытнее, чем эти двое. Им было лет по двадцати, и, соответственно, родились они примерно в 1920 году. Но если Хаселден был намного старше, то он мог родиться… До 1908 года! Что будет с человеком, если он попытается попасть во время, когда уже был хотя бы ребенком? Если Хаселдену было под сорок в 1942 году, когда мы оказались в 1908, он мог быть младенцем или ребенком.

Да! Очевидно, человек не мог появиться в том времени, когда уже существовал. Он часто задумывался об этом. Что будет, если они переместятся в ближайшее прошлое, уже после того, как должны были родиться? Что будет с ними в момент собственного рождения? Могли ли две версии одного и того же человека, существовать в один момент времени? Это был сводящий с ума парадокс, но сейчас, он, возможно, получил ответ — решительное НЕТ! Время не допустит такого. Хаселден не переместился вместе с ними, потому что он уже родился в 1908 году. Сазерленд говорил правду. Он просто исчез в момент перехода, будучи стерт в забвение парадоксом.

Время подводило собственный баланс, однако теперь ему предстояло решить, что делать с ними. Он не мог сказать им, где они находятся, а оставив их здесь, он в скором времени получит тот же самый парадокс, поскольку через несколько лет они должны будут родиться. Но как ему вернуть их в 1942? Они готовились снова запустить процедуру со стержнем № 25. Если они случайно вернутся в 1942, останется просто отвести их подальше от «Анатолия Александрова». Если же они переместятся куда-то еще… Он понял, что их судьба оказалась каким-то образом связанной с его собственной, с Орловым, со всеми остальными.

— Хорошо, господа, — тихо сказал он. — Мы должны будем задержать вас на некоторое время. На самом деле, возможно, нам придется задержать вас на достаточно длительное время. Я не могу объяснить вам все сейчас, но со временем, когда мы закончим наши дела, я попытаюсь. Тем временем, старшина Трояк обеспечит вас всем необходимым.

Он вышел из помещения и направился в оперативный центр к Добрынину, готовящемуся снова выполнить процедуру. Он изучал показания за время прошлой процедуры, и решал сложную задачу — попытаться отменить последствия и вернуть их домой.

— Мы сделаем это?

— Не могу знать, товарищ капитан. Можем только попытаться. Готовы начинать.

— Хорошо. Мы и так здесь слишком долго. Я потратил это время, пытаясь найти пропавшего британского офицера, потом мы ждали связи с Карповым, но теперь, похоже, я все понял относительно него. Корабль в боевом положении. Радары не фиксируют ничего в радиусе пяти километров, так что, надеюсь, мы никогда с собой не прихватим. Давайте начинать.

Отдав этот приказ, он внезапно ощутил холод в груди. Что будет, если Карпов радикально изменит историю, в результате чего окажется, что относительно 2021 года мы даже никогда не родились? Если мы попытаемся вернуться туда, как можно будет объяснить наше появление в 2021? Мы исчезнем, как Хаселден? Он понял, что они могут переместиться прямо в небытие. Затем другой голос словно успокоил его. Карпова бы просто здесь не было, если бы они не выжили на «Кирове» и пропали бы во время их странной одиссеи. Каким-то образом он был неотъемлемой частью всего этого, и парадокс не мог протянуть свою руку, чтобы украсть его.

В голову пришла более мрачная мысль… Что, если Карпов сделает что-то, что приведет мир к катастрофе? Что, если стержень № 25 благополучно доставит нас в 2021 год, но от мира не останется ничего — только те опустошенные города, которые мы видели всякий раз, когда перемещались вперед. Это означало, что Последняя война случалась до 2021 года! Вот почему мы видели разрушения! Но у нас был «Киров», чтобы вернуться в прошлое и повторить попытку. Но что мне делать с теми средствами, что есть на «Анатолии Александрове»? Голова шла кругом. Однако времени думать об этом не было.

Добрынин кивнул, посмотрел на техника за пультом, и поднял палец, словно дирижер, дающий команду оркестру начинать.

— Стержень номер восемь готов. Можем начинать.

Техники начали работу над пультами, и Федоров уже мог слышать изменения звука работы реактора, когда сервомоторы и другие системы включились для обеспечения процедуры вывода стержня из активной зоны реактора. Стержень № 25 уже замер над активной зоной, ожидая погружения в ядерный суп.

Добрынин закрыл глаза и прислушался. Он помнил звук, сопровождавший их падение в этом время, и теперь он словно звучал наоборот. Он вслушивался в тонкую увертюру звуков и едва заметных вибраций, которые, казалось, не замечал никто, кроме него. Затем он мягко поднял руку.

— Начать вывод стержня. Время на второй интервал.