Сад костей

А кто будет держать его сердце? Чей фартук обрызгает его кровь, когда иссеченные органы шлепнутся в ведро?

Через окно экипажа он видел залитые лунным светом поля и выстроившиеся вдоль Белмонтской дороги фермы — он всегда проезжал их по пути в Бостон. Но сегодня Норрис видит их в последний раз, нынче он прощальным взглядом окидывает места, где провел детство и откуда всегда мечтал вырваться. Глупо было считать, что это ему удастся, и вот теперь Норриса ждет наказание.

Дорога уводила их на восток от Белмонта, экипаж приближался к Бостону, и вместо ферм по пути начали попадаться деревеньки. Теперь в окне виднелась залитая лунным светом река Чарлз. Норрис вспомнил, как однажды вечером гулял вдоль воды, разглядывая то, что расположено на противоположном берегу, — тюрьму. В тот вечер он казался самому себе счастливчиком в сравнении с теми бедолагами, что очутились за решеткой.

Нынче ночью Норрис станет одним из них, и лишь палач будет ему избавлением.

Колеса экипажа загремели по мосту Западный Бостон, и Норрис понял, что путешествие почти закончилось.

Осталось пересечь мост, и почти сразу же окажешься на Кембриджской улице, там нужно свернуть на север — и до юродского острога рукой подать. Вот он, наконец-то пойманный Вестэндский Потрошитель! Коллега Пратта не скрывал победоносной улыбки, его белые зубы поблескивали во тьме.

— Тпру! Стой же! — крикнул возница, внезапно остановив экипаж.

— Теперь-то что? — возмутился Пратт, выглядывая в окно. Они все еще стояли на мосту. — Почему мы остановились? — громко спросил он у возчика.

— Тут помеха, господин Пратт. Распахнув дверь, стражник выскочил на улицу.

— Чтоб им подавиться! Неужели нельзя убрать лошадь с дороги?

— Они пытаются, сэр. Но эта кляча больше не поднимется.

— Значит, ее нужно отволочь на живодерню. Эта тварь загораживает нам дорогу.

Через окно экипажа Норрису были видны перила моста. Под ними текла река Чарлз. Он вспомнил ее холодные черные воды. Но есть могилы и похуже, решил юноша.

— Если они будут копаться так долго, нам придется двинуться в объезд по Канальному мосту.

— Глядите, телега приехала. Они эту клячу мигом заберут. «Пора. Другой возможности не будет», — решил Норрис. Пратт ухватился за дверцу экипажа, собираясь забраться внутрь.

Как только дверца приоткрылась, Норрис, навалившись на нее посильнее, выскочил на мост.

Дверца оттолкнула Пратта, и стражник растянулся на земле. Отреагировать он не успел, равно как и его товарищ, который не сумел вовремя вылезти из экипажа.

Норрис быстро осмотрелся: вот мертвая лошадь — лежит там же, где упала, перед своей нагруженной телегой. А вот очередь из экипажей, выстроившаяся позади нее. И река Чарлз — под ее освещенной луной поверхностью таились мутные глубины. Норрис не сомневался. «Больше мне ничего не остается, — подумал он, перебираясь через перила.

— Либо воспользоваться этим случаем, либо проститься с надеждой на жизнь. Ради тебя, Роза!»

— Держите его! Не дайте ему прыгнуть!

Норрис уже летел вниз. Сквозь тьму и время, навстречу будущему, такому же неизведанному, как воды, в которые он бросился. Юноша знал лишь одно: настоящая борьба только начинается, и за секунду до соприкосновения с водой он собрался с духом, словно воин перед битвой.

Погружение в холодную реку было сродни удару — безжалостному приветствию новой жизни. Уйдя под воду целиком, погрузившись в густой мрак, в котором не разберешь, где верх, а где низ, Норрис растерянно заметался.

Но тут он заметил слабое мерцание лунного света где-то над головой и начал пробиваться к нему, пока наконец не прорвал макушкой поверхность воды. Жадно втягивая воздух, он услышал доносившиеся откуда-то сверху крики:

— Где он? Ты его видишь?

— Вызови Стражу! Я хочу, чтобы обыскали берега!

— Оба берега?

— Вот болван! Да! Оба!

Снова нырнув в ледяную тьму, Норрис сдался на милость течения. Он понимал, что не сможет плыть против него, а потому решил уступить реке, пусть она станет сообщником в этом побеге. Вода понесла его мимо мыса

Тичмира и Вестэнда — все дальше и дальше на восток, в сторону порта.

К докам.

29

НАШИ ДНИ

Стоя на холме у кромки океана, Джулия глядела на воду. Туман наконец рассеялся, и теперь можно было рассмотреть прибрежные островки и судно для ловли омаров, плывшее по невероятно гладкой поверхности — она походила скорее на матовое серебро, чем на воду. Хоть Джулия и не услышала шагов Тома за спиной, она почему-то знала, что он здесь, и ощутила его приближение еще до того, как Том заговорил.

— Я полностью собрался, — сообщил он. — Сяду на паром, отходящий в четыре тридцать. Простите, что мне приходится оставлять вас с ним, но, похоже, состояние у него стабильное. По крайней мере, последние три дня никаких аритмий не случалось.

— Мы справимся, Том, — заверила Джулия, не сводя с лодки глаз.

— Мы слишком многого от вас требуем.

— Я не против, правда. Я все равно собиралась остаться здесь на неделю, к тому же тут очень красиво. Особенно сейчас, когда наконец стало видно воду.