Сад мертвых бабочек

– Меня зовут Борис Васильевич, и я – воспитатель вашего отряда. Пойдем, пойдем…

И только тут Анжела разглядела вывеску над серым зданием.

«Детское воспитательное заведение № 4»

Ее привезли в детский дом.

Шествуя по коридорам за заместительницей директора и начальником отряда (вторая женщина куда-то делась, прихватив бумаги, врученные милиционерами), Анжела все еще никак не могла свыкнуться с мыслью, что попала в это самое детское воспитательное заведение.

К тому же № 4.

Что ей тут делать, ведь родители Вальки номер один планировали оформить опеку, и она должна была остаться у них в семье.

– Наш детский дом – старейший в области! Он – лучшее заведение во всем регионе! У нас на попечении сто сорок шесть ребят. Теперь, после того как ты пополнила наши ряды, сто сорок семь…

Анжела перебила повествование заместительницы директора.

– Но почему я к вам попала?

Та, обернувшись, произнесла:

– Понимаю, многим об этом тяжело говорить, а в твоем случае особенно. Еще бы, твоя мама ведь погибла, а больше родственников у вас нет.

Так-то оно так, однако имелись еще родители Вальки!

– Так вот, продолжаю. У нашего заведения имеются многочисленные награды. Так, мы награждены орденом…

Анжела закричала:

– Почему я сюда попала?!

Воспитатель Борис Васильевич, нахмурившись, заявил:

– Не вопи, ты больше не дома. Придется привыкать к нашим реалиям. Веди себя адекватно. Ты попала сюда, потому что ты – сирота и несовершеннолетняя.

Анжела закричала еще громче:

– Это мне отлично известно! Это мою маму убили, а не вашу! И моего брата похитили! Но почему я к вам попала? У меня есть…

Новые родители?

– …люди, которые хотят оформить опеку надо мной, я у них живу! Не нужен мне ваш детский дом № 4.

Даже старейший в регионе и награжденный орденом. Хотя если старейший, то отчего тогда № 4, а не № 1?

Воспитатель косо взглянул на заместительницу директора, и та, вздохнув, сказала:

– Такое бывает, причем, увы, нередко.

Анжела продолжала кричать:

– Что бывает?

Та ответила:

– Что люди берут на попечение подростка, но потом принимают иное решение. Да тебя, собственно, никто еще и не взял, а только намеревались. Однако твои потенциальные новые родители приняли иное решение. Они подписали бумаги, что не будут брать над тобой опеку. Поэтому ты оказалась у нас.

Анжела все еще не могла поверить – родители Вальки отказались от нее.

Но почему?

Впрочем, не все ли равно. Наверное, они поняли, что подружка их горячо любимого умершего сына его им не заменит и что им не нужна такая обуза.

И так она оказалась в детском доме № 4.

Лучшем в регионе и награжденном орденом.

Однако ведь еще утром все было в полном порядке, они ей ничего не сказали – а когда она ушла гулять, приняли иное решение?

Что-то не сходится!

И вообще, почему ее привезли сюда милиционеры? Уж не из того ли отделения, которым раньше заведовал подполковник Заяц?

– Я хочу с ними поговорить! – потребовала Анжела.

Заместительница директора переспросила:

– С кем?

– С моими родителями… То есть с людьми, которые хотели взять меня к себе! Они мне ничего не сказали!

Та качнула головой:

– Ну да, такое бывает. Ты ведь уже не ребенок, а взрослая девочка и понимаешь, что люди могут передумать. Не надо их винить, они просто боятся взять на себя ответственность.

Анжела закричала:

– Я хочу с ними поговорить! Дайте мне возможность позвонить им!

И поняла, что даже их номера телефона не знает.

Заместительница директора продолжила:

– Ну что же, а сейчас Борис Васильевич познакомит тебя с твоим отрядом. У нас тут особое деление, ты принадлежишь к старшей возрастной группе девочек…

Анжела, развернувшись, побежала по коридору к выходу.

Покинуть детский дом № 4 ей не удалось – входная дверь была элементарно заперта. Тогда Анжела стала дергать ручку окна, пытаясь открыть его – она приняла решение, что в детском доме № 4 она не останется.

И пусть он лучший в регионе и награжден орденом.

Это какое-то ужасное недоразумение!

Заместительница директора, воспитатель и прочие взрослые, толпясь вокруг Анжелы, пытались ее убедить, но она наконец, справившись с окном, распахнула его. И, взгромоздившись на подоконник, выпрыгнула на улицу.

Ее схватили во дворе и под руководством Бориса Васильевича снова затащили в здание.

Анжела извивалась и визжала. Она знала только одно – тут она задерживаться не станет.

Если родители Вальки не хотят брать над ней опеку, то пусть скажут ей это в лицо!

Ее затащили в кабинет и заперли там. Успокоившись, Анжела прислушалась – сквозь дверь до нее долетели фразы.

– Ну и особа нам досталась! Она что, психованная?

– Похоже на то! И зачем ее к нам сбагрили?

– Ну, сама ума не приложу. Тут и прокурор даже лично звонил, просил позаботиться. Мол, у нее мать убили.

– Может, она мать сама и кокнула? Ведь похоже!

– Да уж, она нам всю дисциплину испортит!

– Ну да, к тому же черная. Только такой нам не хватало для полного счастья.

– Это точно! Сразу виден бунтарский нрав! Гены ее африканских предков, что ли, о себе знать дают…