Сад надежды

Все будет хорошо, повторяла Чарити как мантру. Дом в полном порядке, водитель из кейтеринговой компании доставил готовые блюда, а в половине первого подъедет Франсуа и займется закусками, которые готовят непосредственно перед подачей. Коробки с белыми и красными винами стоят в кухне на полу, белое вино нужно охладить, лед и кулеры тоже привезет Франсуа. Дамы из комитета с утра приходили с инспекцией и остались довольны. Все идет отлично.

Именно это дало Чарити повод для паники. В час дня она налила себе чаю и села еще раз проверить список. Франсуа опаздывал, но ее предупредили, что для него это в порядке вещей. Она подняла голову. На деревянной полке стояли три вазы. От одного взгляда на них она приободрилась. Чарити освоила новую технику нанесения глазури, и результат превзошел ее ожидания. Каждая ваза переливалась всеми цветами морской волны. Флуоресцирующая глазурь придавала ее творениям глубину и мерцание. Ничего более прекрасного до сих пор не выходило из-под ее рук. Далтон специально повесил полочку и настоял, чтобы вазы стояли на виду. Теперь они привлекали внимание любого, кто входил в гостиную.

Чарити сделала глоток и вновь полюбовалась своей работой. Плавные переходы оттенков глазури успокоили ее, помогли снять напряжение. Она отложила список в сторону.

В пять минут второго мир начал рушиться.

* * *

Чарити с усилием открыла парадную дверь. На пороге, размазывая по лицу тушь, стояла Эллен.

– Все кончено. – Мама вытирала глаза дрожащими руками. – Я не знаю, что делать.

Чарити привыкла, что мама любит разыгрывать драмы – и надо сказать, Эллен владела драматическим искусством в совершенстве, – но сейчас явно что-то действительно произошло. Потерянный взгляд матери резанул Чарити по сердцу. Инстинктивно она потянулась обнять Эллен, однако та покачала головой. Она не любила, когда ее утешали.

Эллен даже не заметила в вестибюле признаков грядущего праздника. Прошмыгнула мимо, прямо в гостиную, и рухнула на канапе, очевидно, чувствуя себя там в безопасности. Солнечные лучи падали на один угол канапе, заливая теплом старинный жатый бархат. Эллен обхватила себя руками и сдвинулась именно в этот угол. Чарити заметила темные круги у нее под глазами.

– Мама, что случилось?

– Леонард выставил меня из дома. Вышвырнул, как хлам.

Чарити опустилась на колени:

– Ты не преувеличиваешь?

Гримаса боли на мамином лице подтверждала глубину ее отчаяния.

– Да уж, от тебя понимания не дождешься. – Эллен вскочила с места.

Мамины слова прозвучали с неприкрытой горечью.

– Он велел тебе уйти?

– Да, Чарити, он велел мне уйти. По буквам произнести? Он не любит меня. Я растила его дочерей, ужасных маленьких монстров, а теперь он мной попользовался и выкинул.

Чарити до сих пор не могла определить, где заканчивается реальность и начинается драма. Какой-то элемент драмы определенно присутствовал, но вот насколько он велик?

– Вы поссорились?

Мрачно расхохотавшись, Эллен отвернулась к библиотеке.

– Нет. На самом деле мы не ссорились. Я проявила излишнее рвение, помогла ему собраться на рыбалку. Но потом оказалось, что все его снасти так и лежат в гараже. А когда я спросила об этом, он заявил, что на рыбалку не собирался. Он ездил в Кабу, в Бразилию, с другой женщиной.

Чарити вздохнула. Сердце разрывалось от боли и гнева. Как бы ни относилась она к матери, та не заслужила подобного обращения.

– Завел интрижку? Влюбился?

– Они познакомились два месяца назад и ради хохмы пофантазировали – а не сбежать ли им вместе в Кабу. А пару недель назад он решил, что это не шутка. И что он хочет отправиться в поездку, не заботясь о последствиях. Как ни странно, Леонард поведал мне обо всем с улыбкой. Будто я должна за него порадоваться.

Чарити прикрыла глаза. Как можно быть таким бессердечным?

– Мама, ты его жена. Он не может просто так выставить тебя из дома.

Эллен скомкала салфетку в остатках макияжа.

– Представь себе, может. Мы не заключали брак.

Чарити запнулась. Что?

– Ты говорила, вы поженились на пляже в Барбадосе!

– Леонард сказал, что боится вступать в новый брак, потому что прошло слишком мало времени после развода. Так что мы обменялись кольцами и совершили пляжную церемонию. Я поверила ему.

Чарити покачала головой:

– Мама, есть же законы. Вы были вместе много лет. Это называется гражданский брак.

– В Нью-Йорке гражданский брак не признается с тридцать восьмого года прошлого века. Я выяснила. – Эллен попыталась развернуть салфетку, но салфетка разорвалась в клочья, и она бросила ее на канапе. – Взгляни на меня, Чарити. Я старая, располневшая, с увядающей кожей. Как теперь рассчитывать на мужское внимание? Кому я нужна?

Чарити сцепила зубы – мама уже планирует найти другого мужчину. Она бросилась к Эллен и схватила ее за руки.

– Мама, тебе не нужен мужчина.

Эллен сверкнула глазами и отскочила от дочери, буквально плюнув ядом:

– Да что ты понимаешь!