Сад нашей памяти

Широкое витринное окно универсама Салливана было украшено большим зеленым рождественским венком с новеньким, упругим красным бантом. Под венком лежали несколько перевязанных ленточкой подарочных упаковок. Зайдя в магазин две недели назад, Сэйди, привлеченная ярко-красной упаковкой, подобрала самую маленькую из коробочек. Подняв ее и потряся, девушка почувствовала, что упаковка легкая как перышко, и через весь магазин закричала мистеру Салливану, интересуясь, что же там внутри. Тот нахмурился, стал что-то бормотать насчет того, что там ничего нет и сделаны они лишь как украшение. Тогда Сэйди перетрясла все сложенные на витрине нарядные коробочки и с грустью обнаружила, что все они и впрямь пустые.

– Только помни: ничего не трогать, – предупредил еще раз Джонни. – Мистеру Салливану совсем не нравится, когда ты трясешь коробки одну за другой и орешь на весь магазин, что в них ничего нет.

– Но ведь это сколько времени впустую – просто для вида оборачивать коробки в красивую бумагу!

– Это вовсе не впустую, Сэйди, если пытаешься продать эту самую оберточную бумагу или же как следует настроить людей на рождественские покупки.

Сэйди поглядела на обвязанные ленточками коробки в витрине, решив для себя представить, будто в них лежит какой-нибудь красивый наряд.

– Я ведь ничего не испорчу, если просто посмотрю.

– Глазами смотри – это бесплатно, – усмехнулся Джонни.

– Небось новой миссис Картер господин Салливан позволяет брать в руки у себя в магазине что угодно. – С тех пор как эта женщина приехала в Блюстоун, Сэйди видела ее всего один раз. Тихая и миниатюрная, молодая жена доктора Картера напомнила ей мышь.

– Ты не хуже меня знаешь, что в Вудмонте совершенно другой мир, где живут по своим правилам, – приглушенно, едва не шепотом сказал брат.

– Это же несправедливо.

– При чем тут справедливость? Я просто говорю то, что есть.

Джонни было всего девятнадцать, но выглядел он лет на десять старше. С тех пор как два года назад умер их отец, а старший брат Дэнни отправился на войну, Джонни стал работать на их ферме от рассвета до заката. А в те промежутки времени, когда он не тратил все время и силы на выращивание пшеницы, Джонни подрабатывал на мебельной фабрике в Уэйнсборо. Недели, когда брат отсутствовал, были для Сэйди самыми трудными, поскольку и работа на ферме, и перегонка бражки целиком ложились на нее. Минувшей осенью она почти не показывалась в школе и понимала, что сильно отстала в учебе от своих одноклассников.

«Сухой закон» закончился уже много лет назад, и самый расцвет продаж самогона давно остался позади. Однако находились люди – включая и тех же живущих с шиком Картеров, – которые, однажды распробовав, предпочитали всем другим напиток по томпсоновскому рецепту с ароматом цветков жимолости. Да и, честно говоря, все домашнее, считала Сэйди, всегда вкуснее купленного в магазине.

В этот отрезок года продажи самогона, как правило, возрастали. Однако в нынешнем году декабрь выдался особенно беспокойным. Президент Рузвельт объявил на всю страну по радио о внезапном нападении Японии на Перл-Харбор, и все в их городке, включая и Джонни, уже горели желанием отомстить. Теперь их мать, которая и так переживала из-за Дэнни, совсем лишилась сна и ночами беспокойно мерила шагами их скрипучий деревянный пол. Ей довелось пережить Первую мировую войну, и она не хотела, чтобы в подобных кровопролитиях участвовали двое ее сыновей.

Сэйди соскочила с подножки грузовика и тут же сунула руки в перчатках в карманы шерстяной серой куртки Дэнни. Она торопливо подошла к задней части кузова, готовая вытянуть оттуда несколько завинчивающихся банок с самогоном. На Рождество мистер Салливан всегда брал для себя самого три банки и на эту сумму пополнял их счет в своем магазине.

Напротив, через улицу, неспешно вышел из дверей местной каталажки шериф Бойд. Темная рубашка натянулась на его заметно округлившемся животе и, старательно заправленная под выцветшие джинсы, в паре мест все ж таки вылезла наружу. К груди его был приколот жетон со звездой, который никогда как следует не блестел, сколько бы Бойд его ни натирал. Шериф, естественно, узнал грузовик Джонни, и в прищуренных глазках Бойда тут же загорелся интерес.

– От шерифа Бойда у нас будут неприятности? – спросила брата Сэйди.

– Нет, у нас с ним уговор. – Из ящика для молочной тары Джонни достал две самые большие банки.

– Что за уговор?

– Я даю ему две банки нашего жимолостного самогона – и он глядит в другую сторону.

Сэйди быстро подсчитала в уме.

– Но ведь это два доллара, Джонни!

Брат покрепче ухватился за горлышки банок, и морщинки возле его рта сделались глубже.

– Он пригрозил вызвать полицию штата и сообщить о моем нелегальном самогонном аппарате. А мне этого совсем не надо.

Курт Бойд не был таким высоким, как Джонни, однако он был на пару десятков лет старше и весил как минимум на двадцать кило больше. За должность шерифа в их городке платили немного, однако Бойд нашел верные способы получить с нее дополнительную выгоду, дабы увеличить свой скромный доход.