Сад, пепел

В то время, когда я отпирал отцовский письменный стол, чтобы рассматривать картинки и диаграммы в его рукописи, мы все еще были уверены, что речь действительно идет о новом (третьем), дополненном издании его Расписания движения автобусного, пароходного, железнодорожного и авиа транспорта (издание Engl & Comp, Нови-Сад, типография Джордже Ивковича). Должно было пройти много времени, чтобы мы постигли настоящий смысл и содержание рукописи отца. Он, начиная расписание, постепенно оказывался, если так можно выразиться, слегка отравленным названиями стран и городов, и так в его сознании, вопреки весьма утилитарному и практичному намерению соединить моря и континенты, возник соблазн, бредовая идея, что для этого и такого, воистину неподъемного труда, недостаточно просто провести линию, соединяющую между собой два удаленных города, и обозначить время отправления и прибытия поезда или судна. Перед ним вдруг встала масса вопросов, которые невозможно решить, множество проблем, которые мой отец просто-напросто не хотел проигнорировать, как поступали в этом деле его предшественники, да и он сам в своем «Прафаусте»,^[11] в первом издании своего Кондуктора, еще в том, 1932 года, в которое не были включены международные линии. Говорю же, трудности были огромные, а их решение заслуживало того, чтобы заполнить всю жизнь. Сначала мой отец, как я уже сказал, хотел подготовить «третье, исправленное и дополненное издание» расписания, и эта задача казалась ему легко осуществимой. Он уволился со службы, чтобы обеспечить себе достаточно средств и свободного времени, и начал собирать библиографию. Практическое чутье и в этом случае его не подвело. Со своих прежних клиентов, в большинстве случаев еврейских коммерсантов, тех же самых, которые весьма успешно и раньше рекламировали свой товар в отцовских расписаниях, ему удалось собрать известную сумму в виде аванса. Разумеется, в этом ему способствовали стильные решения рекламных объявлений, которые он, пользуясь очень скудными сведениями из телефонного справочника, старательно составлял по ночам, словно гениальные лирические миниатюры. Тридцать один колокол общим весом 7560 килограммов отлит на колокольном литейном заводе инженера Познякова. Запрашивайте предложение, господа! Одно хайкай^[12] из его коллекции, реклама артезианских колодцев звучало так: Рядам с этим насосам больше нет безводного убожества, нет бездонных колодцев. Крон Адольф и сыновья. Или вот еще: Розы разных сортов поставляет и осенью, и весной, знаменитый питомник Ладислауса Шевара. Первый класс! Заверив объявления в авторском агентстве в Будапеште, он рассылал их владельцам фирм, вместе с копией свидетельства об авторском праве.

Разумеется, успех не заставил себя ждать. Собрав сумму, достаточную для начала исследования, отец запасся новыми картами и новыми книгами, а однажды вечером, поздно, в порыве вдохновения, просветленный, он написал на бумаге первую фразу, предназначенную для своего рода предисловия или инструкции по применению. Эта грандиозная мысль, этот гениальный вопрос мелькнули у него в голове, как Моисею послышался голос из загоревшегося куста, внезапно. И что эта одна-единственная фраза, этот великий, судьбоносный вопрос, транспонированный на более высокий, метафизический уровень, вскоре вознесет и его, своим смыслом и своей загадкой, на которую мой отец решил дать ответ: «Как попасть в Никарагуа?»