Сад принцессы Сульдрун

– Король Одри разъяснил нам свои пожелания, – заявил сэр Миллифлор. – Его тревожат опасения, сходные с вашими, но он опасается также вашего общеизвестного честолюбия. Он предлагает вам напасть на Тройсинет в то время, как Даот с вашего согласия приступит к военным действиям против ска.

Некоторое время король Казмир сидел молча, затем встрепенулся и сказал:

– Согласится ли Одри на совместные действия против ска?

– Несомненно, если армии останутся под его командованием.

– Никаких других вариантов он не допускает?

– Он отметил, что принцесса Сульдрун скоро достигнет брачного возраста, и указал на возможность обручения принцессы Сульдрун и принца Вемуса Даотского.

Казмир откинулся на спинку кресла:

– Вемус – его третий сын?

– Именно так, ваше величество[9].

Король Казмир улыбнулся и погладил короткую русую бороду:

– Вместо этого давайте выдадим его первую дочь, принцессу Клуару, за моего племянника, сэра Нонуса-Римского!

– Мы должным образом поставим аваллонский двор в известность о вашем предложении.

Король Казмир пригубил вина из кубка; послы вежливо последовали его примеру. Казмир переводил взгляд с одного лица на другое:

– Таким образом, вы всего лишь посланники? Или вы на самом деле уполномочены вести переговоры?

– Мы можем вести переговоры в пределах, ограниченных инструкциями, – ответил сэр Миллифлор. – Не могли бы вы изложить ваше предложение простейшим образом, не прибегая к иносказаниям?

Казмир взял кубок обеими руками, поднес его к подбородку и заглянул внутрь голубыми глазами.

– Я предлагаю нанести удар по ска объединенными силами Лионесса и Даота под моим командованием, сбросив их в просторы Атлантики, а затем заняться усмирением кельтов. Я предлагаю также объединить наши государства посредством не только сотрудничества, но и бракосочетания. Кто-нибудь из нас – король Одри или я – умрет первым. Тот, кто переживет другого, следовательно, будет править объединенным королевством Старейших островов – так, как это делалось в древности. Моя дочь, принцесса Сульдрун, выйдет замуж за принца Доркаса. Мой сын, принц Кассандр, женится… в соответствии со своим положением. Это все, что я могу обещать.

– Ваше предложение во многом сходно с нашей позицией. – Сэр Ленард облокотился на стол. – Король Одри предпочитает сам руководить военными операциями на территории Даота. Кроме того…

Переговоры продолжались еще час, но лишь подчеркнули взаимную неуступчивость сторон. Так как больше нельзя было ожидать каких-либо результатов, беседа была вежливо завершена. Послы удалились из Почетного зала, чтобы отдохнуть перед предстоящим вечерним пиршеством, а мрачно задумавшийся король остался в одиночестве за столом. Сульдрун наблюдала за ним из кладовой – сначала с напряженным интересом, а потом в панике, потому что Казмир взял один из подсвечников, встал, повернулся и тяжелыми шагами направился прямо к тайному помещению за троном.

Сульдрун замерла, скованная страхом. Отец знал о ее присутствии! Она повернулась, отбежала в сторону, спряталась в углу за большим сундуком и натянула на свои белокурые волосы край старой пыльной ветоши, служившей покрывалом сундука.

Портьера раздвинулась – кладовая озарилась пламенем свечей. Сульдрун скорчилась, ожидая грозного окрика. Но король молча стоял с подсвечником в руке. Ноздри его расширились – возможно, он почуял аромат лавандового саше, хранившегося с платьем принцессы. Оглянувшись на всякий случай, король подошел к противоположной входу стене. Подобрав тонкий железный стержень, он вставил его в небольшое отверстие на уровне колена, а затем в еще одно, расположенное повыше. Открылась потайная дверь – за ней клубилось дрожащее, почти осязаемое мерцание, напоминавшее перемигивание лиловых и зеленых огней. По кладовой распространился покалывающий трепет волшебных чар. Послышались булькающие, возмущенные возгласы пары высоких голосов.

– Молчать! – приказал король Казмир. Он зашел в альков и прикрыл за собой дверь.

Сульдрун тут же выскочила из-за сундука и удрала. Пробежав по Почетному залу, она выскользнула в Большой зал, а оттуда – в Длинную галерею. Придав лицу скромно-отсутствующее выражение, она неторопливо поднялась в горницу, где леди Могелина отругала ее, заметив следы пыли на платье и на физиономии принцессы.

Выкупавшись, Сульдрун накинула теплый халат. Она взяла лютню и подошла к окну, притворяясь, что упражняется в игре, и сумела с такой энергией извлекать фальшивые аккорды, что Могелина, всплеснув руками, ушла по своим делам.

Сульдрун осталась одна. Отложив лютню, она села у окна, глядя на открывающийся пейзаж. Приближался вечер; тучи рассеивались, на мокрых крышах столицы появились отблески солнечных лучей.

Постепенно, одно за другим, Сульдрун вспоминала и анализировала события прошедшего дня.

Три даотских посла мало ее интересовали – за исключением того обстоятельства, что ее хотели увезти в Аваллон и выдать замуж за незнакомого человека. Никогда в жизни! Она сбежит, станет крестьянкой или бродячей музыкантшей, будет питаться грибами, собранными в лесу!