Сад принцессы Сульдрун

На скамье перед таверной посреди селения сидел старик, строгавший ствол молодой ольхи — к нему под ноги падала кудрявая желтовато-белая стружка.

Глинет робко приблизилась: «Уважаемый господин! Вы не могли бы подсказать, где находится мудрейший человек в Вукине?»

Некоторое время старик размышлял, продолжая снимать с ольхи закрученную красивыми спиралями свежую стружку: «Твой вопрос заслуживает обстоятельного ответа. На первый взгляд Вукин — мирный и благополучный поселок, но следует учитывать, что Тантреваль-ский лес не за горами. Всего лишь в миле отсюда, ближе к лесу, живет зловещая ведьма, и ее чары бросают тень на весь городок. Дальше по дороге, в шести милях — другое селение, Лумарт. Каждую из шести миль между нашими поселками стерег один из шести разбойников, грабивших путников под предводительством Джентона-Головореза. На прошлой неделе все шестеро собрались, чтобы отпраздновать именины Джентона. Этим воспользовался Нуминанте-Воролов, заставший их врасплох. На перекрестке после третьей мили отныне можно видеть любопытнейшую достопримечательность: мемориальный памятник под наименованием „Великолепная шестерка“. А за северной окраиной нашего знаменитого поселка находится сооружение из дольменов таинственного происхождения — так называемый „Сквозной лабиринт“. В самом Вукине проживают вампир, ядоед и юродивая, умеющая разговаривать со змеями. Судя по всему, население Вукина — самое разношерстное во всем Даоте. Мне удалось прожить здесь восемьдесят лет. После этого кто посмеет утверждать, что я — не мудрейший человек в Вукине?»

«Кажется, вы именно тот, кого мы ищем. Этот мальчик — принц Друн. Феи напустили на него золотых пчел, они стали жужжать кругами у него в глазах, и он ослеп. Скажите, кто его может вылечить? Или, если вы не знаете, кто мог бы нам помочь?»

«Не могу рекомендовать никого из ближайших знакомых. Чары фей можно рассеять только заклятием фей. Ищите Родиона, короля всех эльфов и фей — он носит зеленую шляпу с красным пером. Украдите его шляпу, и ему придется сделать все, что вы попросите».

«А как найти короля Родиона? Это очень важно, поверьте!»

«Даже мудрейшему человеку в Вукине не под силу эта загадка. Родион часто навещает большие ярмарки, где покупает подставы, ворсовальные шишки и всякие другие пустяковые прилады. Я как-то повстречался с ним на базаре в Тинквуде — веселый такой мужик, ездит на козе».

«Он всегда ездит на козе?» — спросила Глинет.

«Изредка».

«Тогда как мы его узнаем? На ярмарки съезжаются, наверное, сотни веселых мужиков».

Старик прошелся ножом вдоль ствола ольхи, снимая длинную вьющуюся стружку: «Должен признаться, ты нашла слабое место в моих рассуждениях. Может быть, вам лучше всего обратиться к чародею. К такому, как Тамурелло из Фароли или Кватц из Сонной Запруды. За свои услуги Тамурелло потребует что-нибудь такое, чего вы днем с огнем не сыщете в тридевятом царстве — недостаток, делающий этот план практически неосуществимым. А Кватц погиб. Вот если бы вы нашли какой-нибудь способ его воскресить, он, надо полагать, счел бы своим долгом выполнить любую вашу просьбу».

«Надо полагать, — упавшим голосом отозвалась Глинет. — Но как…»

«Так-так! Ты опять подметила изъян в моих наставлениях. Ивее же, если вы хорошенько подумаете, мой совет может оказаться полезным. Недаром я — мудрейший человек в Вукине».

Из таверны выглянула дородная женщина со строгим лицом: «День-деньской сидишь тут, лясы точишь! В твои годы пора бы прилечь на часок-другой. Успеешь воздухом надышаться, нынче луна восходит поздно».

«А, это хорошо! Мы с луной старые враги, — заметно оживившись, пояснил старец. — Лунный свет меня завораживает, я от него цепенею и мерзну до костей. Его следует избегать. Вон там, на холме, я хочу соорудить большущий капкан для луны. Когда она снова вылезет из-за холма, чтобы шпионить и заглядывать мне в окно, я потяну за веревку и прихлопну ее! И кровь моя больше не будет холодеть в лунные ночи!»

«Правильно, дедушка! — успокоительным тоном сказала дородная внучка. — Давно пора ее проучить, негодницу! Что ж, попрощайся с юными друзьями — я уже разогрела твой любимый суп из говяжьих ножек».

Друн и Глинет молча побрели прочь из Вукина. Через некоторое время Друн сказал: «И все-таки многое из того, что он говорил, было вполне разумно».

«Мне тоже так показалось», — согласилась Глинет.

Сразу за окраиной Вукина излучина Мурмейля повернула на юг, а дорога продолжалась среди перемежающихся рощами вспаханных полей, ожидавших посева ячменя, овса и кормовых злаков. Время от времени попадались мирные фермерские домики под сенью дубов и вязов — все, как один, сложенные из темно-серого базальтового гонта, с соломенными крышами.

Друн и Глинет прошагали уже пару миль, и за все это время встретили только трех прохожих — мальчишку, ведущего упряжку лошадей, пастуха, гнавшего стадо коз, и бродячего сапожника. К свежему сельскому воздуху стал примешиваться неприятный запашок, поначалу налетавший все более отчетливыми волнами, а затем превратившийся в настолько пронзительную вонь, что Глинет и Друн остановились.