Сад принцессы Сульдрун

На берегу росли несколько больших смоковниц — в жаркие летние дни от них исходил всепроникающий сладковатый аромат, привлекавший бесчисленных насекомых, жужжавших и гудевших в листве; в детстве Эйласа, забиравшегося по серым ветвям, чтобы сорвать инжир, нередко жалили пчелы.

В центре замка находился огромный круглый зал с С-образным столом тридцать локтей в диаметре; за ним можно было свободно рассадить пятьдесят человек — или даже шестьдесят, если расставить стулья потеснее. Второй этаж над этим залом занимали библиотека Осперо, галерея, несколько гостиных и прочие помещения, где можно было отдохнуть и побеседовать. В башнях размещались просторные спальни владельца замка и его семьи, а также спальни и удобные приемные для гостей.

Когда принц Осперо стал королем и переехал в Домрейс, ров запустили, и он быстро превратился в трясину, густо поросшую ряской, тростником, ежевикой и кустарниковой ивой. Непролазная болотистая впадина распространяла запахи гнили и плесени; Эйлас распорядился, чтобы ров прочистили. Бригады наемных рабочих трудились три месяца, после чего шлюзы наконец открыли, и ров снова наполнился чистой свежей водой — хотя теперь он выполнял функцию дополнительной пристани, а не оборонительного сооружения. Когда поднимался сильный ветер, лодки отвязывали от наружного причала и перемещали под прикрытие насыпного вала. В прибрежных тростниках плавали утки и гуси, а в спокойных глубинах озера водились карпы, угри и щуки.

Для Эйласа Родниковая Сень была местом, полным приятных воспоминаний, и он не хотел существенно менять распорядок жизни в замке. Вейра и Флору теперь величали «сенешалем» и «кастеляншей». Керн, когда-то чистивший конюшню и участвовавший в играх и проказах малолетнего принца, ныне превратился в «заместителя управляющего королевскими конюшнями». Ветеран Тоунси состарился и больше не мог выполнять обязанности бейлифа; ему поручили руководство королевской винодельней.

После длительной задержки — и только потому, что на этом настаивал Вейр — Эйлас согласился переселиться в апартаменты покойного отца, а Друн занял комнаты, раньше принадлежавшие Эйласу.

«Ничего не поделаешь, таков порядок вещей, — наставлял Эйласа сенешаль. — Осенью листья опадают, а весной распускается свежая зелень. Мы с Флорой неоднократно подмечали в вас склонность к излишней сентиментальности. В юности это простительно. Но теперь все по-другому! Как вы сможете управлять государством, если боитесь высунуть нос из детской комнаты?»

«Дорогой мой Вейр, ты затрагиваешь наболевший вопрос! По правде говоря, меня вовсе не привлекает перспектива управлять государством — а тем более тремя государствами. Когда я возвращаюсь в Родниковую Сень, все это кажется нелепой шуткой!»

«Тем не менее, вы — король. Кроме того, вы напрасно скромничаете — все мы слышали о ваших походах и приключениях. Отныне вам подобает занимать апартаменты принца».

Эйлас поморщился: «Ты прав, конечно; придется последовать твоему совету. Но я всюду чувствую присутствие отца! Ты не поверишь — временами мне кажется, что я вижу его призрак: он стоит на балконе, а иногда сидит у камина и смотрит на догорающие угли».

Вейр презрительно хмыкнул: «Подумаешь! Я часто вижу доброго принца Осперо. Лунными ночами, когда я захожу в библиотеку, он сидит в любимом кресле и оборачивается ко мне — у него спокойное, невозмутимое лицо. Подозреваю, что он так любил Родниковую Сень, что даже после смерти не может с ней расстаться».

«Ладно, — вздохнул Эйлас. — Надеюсь, принц простит мне вторжение в его комнаты. Я не хочу ничего менять в обстановке».

И снова Вейр счел необходимым возразить: «Как же так? Нет уж, это никуда не годится! Принц Осперо не одобрил бы такое решение, вас он любил не меньше, чем старый замок. Теперь это ваши апартаменты, и вам следует устроить их по своему вкусу, а не так, как это нравилось покойному».

«Хорошо, хорошо! Что ты предлагаешь?»

«Прежде всего, все полы и деревянные панели нужно хорошенько промыть, надраить и заново навощить. Побелку придется полностью обновить. Я заметил, что зеленая краска выцвела и потемнела. Почему бы не заменить ее бледно-голубой, с желтыми лепными украшениями?»

«Прекрасно! Именно то, что нужно! Вейр, у тебя редкий талант, никто лучше тебя с этим не справится!»

«Кроме того, раз уж речь зашла об интерьерах, пожалуй, следовало бы обновить и комнаты леди Глинет. Конечно, я с ней посоветуюсь, но каменные стены не помешало бы оштукатурить и выкрасить в розовые тона с белыми и желтыми узорами, чтобы обстановка радовала взор с раннего утра».

«Разумеется! Займись этим, Вейр, будь так добр!»