Саддам Хусейн

Хейраллах, вероятно, оказал наибольшее влияние на формирование характера Саддама. Именно он играл для мальчика роль отца и был для него образцом мужчины. И как образец, и как наставник он взращивал националистические настроения молодого Саддама. Он познакомил Саддама с людьми, впоследствии сыгравшими ключевую роль в его возвышении, включая будущего президента Ахмада Хасана аль-Бакра, кузена и близкого друга Хейраллаха на протяжении 1940-х и 1950-х годов. Следуя по стопам своего дяди, Хуссейн подал заявление в престижную Багдадскую Военную академию, но не сдал вступительных экзаменов. Его неосуществленное желание щеголять в офицерской форме терзало Саддама почти два десятилетия, когда, будучи вторым человеком в иракском руководстве, он, человек, никогда не служивший в иракской армии, получил звание генерала из рук своего тогдашнего начальника, президента аль-Бакра.

В глазах Хусейна Хейраллах, ставший после его изгнания из армии директором местной школы, был интеллектуалом, «который понимал, как важно учиться». Не вполне ясно, какого рода ценности удалось дяде внушить своему племяннику. Однако если судить по общественному и политическому поведению Хейраллаха в последующие годы, может сложиться мнение, что его дом послужил той полезной «мастерской», в которой Саддам получил свои первые уроки изощренной изворотливости и интриганства, столь важные для выживания в извилистых коридорах политической системы Ирака.

После того как его племянник начал свое восхождение к власти, Хейраллах стал мэром Багдада и использовал свое служебное положение для того, чтобы накопить сказочное богатство. Человек жадный и склонный к злоупотреблениям, он достиг в коррупции такого бессовестного размаха, что Саддам, в конце концов, вынужден был снять его с должности: незадолго до оккупации Кувейта летом 1990 года семнадцать компаний, руководимых Хейраллахом, были закрыты, а их администраторы арестованы. Влияние на мировоззрение Хейраллаха стало возможным в 1981 году, когда Саддам, уже президент Ирака, устроил так, что философские размышления его дяди были опубликованы в государственной печати. В тоненьком трактате под названием «Трое, кого Аллаху не следовало создавать: перс, еврей и муха», Хейраллах определил персов как «животных, которых Аллах создал в обличье людей». Евреи, по его мнению, были «смесью грязи и отбросов различных народов», тогда как мухи, наименее отвратительные из трех, всего лишь мелюзга, думая о которой мы не можем постичь, зачем Аллах ее сотворил. Если судить по филиппикам Саддама в адрес Израиля и Ирана на протяжении всей его карьеры, идеи Хейраллаха о персах и евреях пали на благодатную почву.

То, что Хусейн — человек действия, а не слов, активист, а не мыслитель, очевидно с первых дней его политической деятельности. Первым заданием Саддама, когда он был безвестным новобранцем партии Баас, стала агитация его товарищей по средней школе за проведение антиправительственных акций. Он проделал это с большим энтузиазмом, завербовав учащихся (а также некоторых местных головорезов) в организованную банду, которая вселяла ужас в сердца многих обитателей багдадского пригорода Карх, избивая политических противников и невинных прохожих. В конце 1958 года в возрасте 21 года Саддам оказался замешанным в убийстве государственного служащего в своем родном городе Тикрите и брошен в тюрьму. Его освободили через шесть месяцев, очевидно, за недостатком улик. Однако вскоре после этого первоначального скандала он получил вместе с другими молодыми и сравнительно неизвестными баасистами свое самое важное на то время партийное поручение: участие в покушении на жизнь тогдашнего правителя Ирака, генерала Абдель Керим Касема.

Отношения между Баас и Касемом, возглавлявшим группу «Свободных офицеров» при свержении монархии Хашимитов в кровавом перевороте 14 июля 1958 года, первоначально были весьма доброжелательными. Баасисты всем сердцем приветствовали переворот. Они без колебаний вошли в кабинет Касема и максимально использовали всеобщую националистическую лихорадку, чтобы повысить популярность и укрепить свою организацию. Но отношения быстро испортились, когда две партии обнаружили, что находятся на безнадежно противоположных позициях по ключевому политическому вопросу, стоящему перед Ираком в то время: присоединяться ли к сирийско-египетскому союзу, называемому Объединенной Арабской Республикой (ОАР), созданному в феврале 1958 года. Это был политический союз Египта и Сирии, президентом его был Насер, а столицей — Каир. В 1958 году к союзу присоединился Йемен — образовалась федерация, называемая Объединенными Арабскими Государствами. Однако же, союз этот долго не просуществовал, ибо Сирия вышла из него в 1961 году, а вскоре за ней последовал и Йемен.