Садовник из Очакова

Тот сочувственно кивнул. Врач тем временем сворачивал на полу клеенку, с которой уже переложил в чемоданчик инструменты, протертые после использования спиртом.

– А это я оставлю до вечера. – Врач обернулся к маме Игоря и направил ее взгляд на эмалированную ванночку, в которой лежало вытащенное из тела Игоря лезвие ножа. – Ножичек милиция заберет!

– А может, не надо милиции? – попросил Игорь.

Врач отрицательно мотнул головой.

– И не просите! – сказал. – Я обязан. Это всё равно что клятва Гиппократа! При огнестрельных, колотых и других ранах, свидетельствующих об имевшем месте насилии или преступлении, необходимо сообщать в милицию! Даже если насилие домашнее и между родственниками!

Врач ушел. Мама вытерла слезы с глаз.

– Кто это тебя? – наклонилась над сыном.

– Я не видел, – проговорил Игорь. Опустил голову, посмотрел на тумбочку и от неожиданности вздрогнул: милицейской формы на тумбочке не было.

– А это где? – спросил он мать.

– Что?

– Форма, ремень…

– Я в шкаф спрятал, – Степан сделал шаг вперед и показал рукой на платяной шкаф. – Всё туда сложил…

– Спасибо, – выдохнул Игорь.

– Елена Андреевна, можно я с Игорем сам-на-сам поговорю? – попросил Степан.

Мама Игоря кивнула, покинула комнату.

– Кто это тебя? – почти шепотом спросил Степан, наклонившись над парнем. – Ты мне скажи! Вместе подумаем, что делать!..

Игорь отрицательно мотнул головой.

– Это ж не шутка! – Голос Степана был пропитан отцовской заботой. – Это не пацан какой-нибудь ударил, я знаю… Видишь, лезвие подпилено так, чтобы в теле осталось, а ручку он обломал.

– Что? – переспросил Игорь.

– Тебя саданули так, чтоб лезвие в боку осталось, чтоб трудно было его вытащить! Тот, кто так бьет, знает, что делает! Узнает, что ты живой, оставит в тебе еще одно лезвие!

На улице остановился мотоцикл. Степан подошел к окну.

– Милиция, – вздохнул он. – Я пойду лучше…

Степан заглянул на кухню, сказал Елене Андреевне про прибывшую милицию. Тут как раз и дверной звонок прозвенел. Впустила Елена Андреевна милиционера и к Игорю его провела. Степан подождал, пока дверь в комнату Игоря закроется, и из дому вышел.

– Так-так, – закивал милиционер, разглядывая лезвие в эмалированной медицинской ванночке. Его взгляд выдавал почти восторженное любопытство. – Я про такие только в книгах по криминалистике читал! Щас, надо протокол по правилам составить…

Милиционер, младший лейтенант, был таким молодым, что, будь он без формы, подумал бы Игорь, что стоит перед его кроватью старшеклассник.

Однако даже наличие формы не заставило Игоря проявить к следователю уважение. На все старательно произнесенные милиционером вопросы ответы были отрицательными: «Не видел», «Не заметил», «Не знаю».

– Ну не бывает же так, что у человека совсем нет врагов и ни с кем он не ссорится, а потом его ножом в бок бьют! – воскликнул уставший от бесполезности разговора с Игорем следователь.

– Видно, бывает, – спокойно противоречил ему Игорь. – Может, меня с кем-то перепутали. Темно ведь было!

– Да, с освещением у нас совсем плохо, – закивал милиционер. – Ладно, я лезвие заберу. Добавим в «вещдоки».

Пообещав еще наведаться, милиционер ушел. Игорь задремал, прислушиваясь к ноющей под бинтами ране. За окном проехала машина, через открытые окна которой разлеталась по улице песня «Океана Эльзы». «Давай залышымо бильше для нас», – хриплый, сладко-раздраженный голос Вакарчука залетел через открытую форточку в комнату и сопроводил Игоря вниз, в дрему.

Глава 23

В шесть утра Игоря и Елену Андреевну разбудил вчерашний врач «скорой помощи». Извинился, что не пришел накануне вечером. Ничего не объяснял. Сразу приступил к перевязке, после чего улыбнулся ожидающей денег улыбкой и, получив их, ушел, пообещав вернуться вечером. Забрал и эмалированную медицинскую ванночку.

Игорю показалось, что чувствует он себя после утренней перевязки лучше. Он попробовал присесть на кровати и тут же понял, что переоценил свое состояние.

Хотелось пить. Попросил маму подать его мобильный. Наконец-то смог просмотреть неотвеченные звонки. Почти все были от Коляна. Еще два с незнакомого номера.

Перезвонил своему избитому приятелю. Думал, что трубку поднимет медсестра, но нет, ответил Колян собственным сонным голосом.

– Ты звонил? – спросил Игорь.

– Ага, – промычал Колян.

– Еще в больнице?

– Сегодня домой.

– Не боишься?

– Не, уже порядок. Я с этим переговорил… Потом расскажу. А ты как?

– Хуже не бывает, – выдохнул Игорь. – Мы с тобой почти параллельно влипли!

– Что, избили?

– Хуже. Подрезали и пытались отравить.

– Ну, ты даешь! Тебя проведать?

– Я дома.

– Ладно, я, когда домой вернусь, тебе позвоню! – пообещал Колян.

Мать принесла Игорю в комнату яичницу с салом, поставила прямо на табуретку и придвинула импровизированный стол к кровати, чтобы удобнее ему было есть. Принесла и чашку чая.

– Я к соседке схожу, – сообщила уже на выходе из комнаты. И аккуратненько закрыла за собой дверь.