Садовник из Очакова

– Да-а, – только и выдохнул приятель. Голос его был потерянным, безвольным. Игорь тут же понял, что надо ловить момент и тащить его на двор, пока тот не накопил новых сил для сопротивления и для активного страха перед неминуемым будущим.

– А сумка? Там компьютер! – оглянулся на дверь Колян, когда Игорь дотолкал его уже до калитки.

– Мы вернемся сюда через два-три часа! Ничего с ней не произойдет!

Дальше Колян уже молчал всю дорогу. Сначала он шел почти бодрой походкой. Только то, как он затянул «лицевое» отверстие капюшона, говорило о его страхе. Но потом, видимо оттого что в куртке было невыносимо жарко, он стал время от времени ослаблять шнур, растягивать лицевое отверстие и жадно вдыхать прохладный влажный воздух.

Первая электричка была почти пустой. Им достался на двоих целый вагон. И уже усевшись на деревянную лавку, Колян на несколько мгновений стянул капюшон. Его лицо, благодаря скрытому таланту художника, проявившемуся в Игоре, действительно было неузнаваемым. Оно превратилось в универсальную физиономию алкоголика, у которого путь один – в бомжи и дальше, в зимнюю вечность, в метель, из которой не возвращаются. Выпитые коньяк и настойка только помогли. Сам Игорь улыбнулся творению своих рук и зеленки.

– Слушай, ты на себя не похож! – не удержался и прошептал приятелю Игорь.

– Я уже никогда не буду похож на себя, – мрачно проговорил Колян.

Кажется, он начинал трезветь. Но процесс отрезвления длится долго. И даже прогулка пешком от вокзала на Прорезную не смогла возвратить Коляна в состояние нормального и трезвого человека.

Когда они проходили мимо Оперы, Игорь позвонил фотографу. Сказал, что они будут возле дверей фотостудии через десять минут.

Фотограф их уже ждал во дворе, возле железной двери с коваными украшениями. Ждал и позевывал. Глаза его сопротивлялись свету нарождающегося дня. На Коляна он посмотрел испуганно, но на Игоре его взгляд растаял, он расслабился и открыл двери.

– Всё почти готово, – проговорил фотограф. – Может, хотите кофе?

– Нам всем не повредит, – кивнул Игорь.

Игорь-фотограф повесил свою длинную непромокаемую охотничью куртку на крючок вешалки при входе и исчез за дверью в кухню.

Игорь призывающе махнул рукой Коляну. Они прошли в большую комнату. Игорь протянул руку к стене. Раздался щелчок, и тут же свет залил все помещение. Перед ними, словно от ветра, заколыхались прижатые пластиковыми прищепками к веревкам фотографии.

– Что это? – пробурчал Колян.

– Сейчас, подожди, сядь пока! – приказал ему Игорь, «перебегая» взглядом от одного снимка к другому.

Тот порядок, в котором они висели, оказался бесполезным для «виртуальной» экскурсии по Очакову.

Игорь опустился на диван рядом с Коляном.

– Сейчас, – промычал он, чувствуя надвигающийся на плечи вес усталости. – Выпьем кофе, и хозяин нам все покажет!

Эта вынужденная пауза помогла Игорю сосредоточиться и понять, что и как он хочет сам увидеть.

Хозяин фотостудии, успевший приободриться сначала от запаха кофе, а потом и от самого напитка, соображал быстрее своих двух гостей.

– Вы нам по порядку покажите, – попросил его Игорь. – Ну, в виде серии, как она на выставке висеть будет…

Фотограф выпил кофе, решительно кивнул, демонстрируя свою готовность к действиям, и стал ходить между висевшими на веревках фотоснимками.

– Надо смотреть сначала, первые снимки уже готовы, – проговорил фотограф.

Он шелестел за ширмой минут пять, а потом вышел и опустил на журнальный столик перед Игорем и Коляном пачку черно-белых снимков большого формата.

– Вы пока это смотрите, они тут по порядку, так и висеть будут, – сказал он. – А я остальные сниму. Уже высохли.

– Смотри внимательно и запоминай, – прошептал Игорь Коляну, радуясь тому, что хозяина фотостудии рядом не было. – Вот, видишь, это Очаков. Это улица, на которой Ваня Самохин с мамой живет. Вот и они вдвоем, а это мы вдвоем с Ваней. Это дом Чагина, вон они на пороге, Йосип и Фима… Они тебе не нужны. Если увидишь, переходи на другую сторону дороги… Во! Базар, смотри! Валька! Рыжая, тут не видно! Красавица! Дикая!

Игорь мечтательно покачал головой.

Заметил, что Колян пристально присматривается к женщине, стоящей за прилавком, на котором лежат глосики и бычки.

– Ради такой можно куда угодно, – добавил Игорь, радуясь, что фотография вызвала интерес у приятеля. – Хоть в прошлое, хоть в будущее!

За спиной прозвучали шаги, и на стол опустилась новая пачка больших фотографий.

– Ну вот, это вторая часть! – сказал фотограф, устраиваясь в кресле рядом.

Переложив очередной снимок, Игорь замер. Его палец уже дотянулся до крупного нового плана рыжей Вальки, но то, что перед ней на снимке стоял Фима Чагин, напугало Игоря. На лице Чагина легко прочитывалась угроза, а в глазах и на лице Вали замер страх, реальный страх.

– Чего это они? – спросил почти безразлично Колян. – Они что, любовники?

– У нее муж есть, рыбак. Она его уловы продает. Не думаю, что они любовники…

Колян покосил на Игоря странновато. Приподнял откинутый назад капюшон дутой куртки.

– Ты мне другое скажи, – Игорь заговорил вполне серьезно. – Ты видишь, что это все реально?