Сады Адама

Он искоса взглянул на уголок дисплея. В том месте, где хорошенькую голову Лены венчала большая соломенная шляпа, светилось время и дата. Он закрыл глаза, сосчитал про себя до тридцати. Он часто так делал, в затруднительных ситуациях. Темнота и краткая передышка давали возможность обрести состояние душевного покоя.

Марк имел дело с цифрами. Он твердо знал, какое сегодня число. Восьмое сентября. Вчера был день рождения Пепе. Сотрудники подарили старой жабе дорогой ежедневник. Пепе как ребенок искренне радовалась подарку, и ему даже стало ее немного жаль. Как бывает жалко больную старую собаку со слезящимися глазами.

Он смотрел на циферблат, от осознания собственной беспомощности хотелось кричать. Мужчина присел на четвереньки вцепился зубами в голое колено, и тихо завыл. Технику можно сломать, починить, усовершенствовать. Техника никогда не врет. На синем дисплее белыми буквами отчетливо выделялась дата. Восьмое сентября. 18.23. Получалось, что либо телефон по собственному почину перенастроил время, либо в небытие канули несколько часов. Он помнил, что когда проснулся, на улице забрезжил утренний рассвет. Мелодично запел будильник – играла вечная, набившую оскомину размером с арбуз композиция группы «Eagles». «Отель Калифорния». Потом из-за стены раздался скрежет, телефонный звонок, два… нет! Три половых акта! Он не мог себе такого позволить даже в период полового созревания! Все это вместе заняло не более полутора часов.

Пару минут Марк неподвижно сидел на полу. Он пропел про себя куплет из композиции «Eagles», и сморщился от отвращения – Лена могла слушать это мелодраматический кисель до бесконечности. Карамельная музыка!

На улице стемнело. Дождь усилился, в доме стало сыро и неуютно. Он вынул из шкафа спортивный костюм, путаясь в штанинах, натянул его на голое тело. Возле плиты стояла Лена. Она настороженно смотрела в угол. За ее спиной негодующе клокотала кипящая вода в чайнике.

– У меня кончились деньги на сотовом!

Девушка приложила палец к губам.

– Что там такое?!

Он знал, куда именно смотрит жена. Маленькое окошко, ведущее в подвал, двадцать сантиметров в высоту, и двадцать пять в длину. Обычно, оно было застеклено, но на летний период стекло извлекалось. Это улучшало вентиляцию.

Персик припал к земле, и крался в сторону подвального окна.

– Персик!

Мужчина кинулся наперерез коту, но тот стремительно нырнул в тесный лаз.

– Персик! Мальчик мой! – рыдала девушка. Она упала на пол, и пыталась просунуть лицо в узкую щель. – Персик!!!

Из подвала тянуло холодной сыростью. Как из склепа. Марк оттащил жену, достал из шкафа початую бутылку коньяка и налил полстакана. Захлебываясь слезами, Лена сделала несколько глотков.

– Все будет хорошо! Он – кастрат! Они не охотятся…

– Сам ты – кастрат! – огрызнулась девушка, размазывая по щекам слезы, – Он меня спасал. Он готов был биться с этими ужасными тварями!

Мужчина проглотил обиду.

– Одевайся! Мы выйдем к соседям, и вызовем спасателей. Я уверен, что Персик жив. Крысы остались в спальне.

– Они везде! – прошептала девушка. – Они повсюду, я это чувствую… Персик погиб, спасая меня!

Подталкиваемая в спину мужем, она накинула легкое пальто, и они наощупь подошли к дверям. Марк набрал код сигнализации, и созерцал ящичек с сенсорными кнопками и голубым табло на стене. Оно тускло светилось неоновой синью экрана, и не подавало признаков жизни. Замок автоматически блокировал двери и окна, без ввода специальной комбинации цифр, их невозможно было открыть. Забравшийся в дом вор, был обречен.

– Должна ведь работать автономка!

– Они и работала! – хихикнула Лена. – Десять минут работала после того как свет перегорел, а потом сдохла! Как и мы здесь с тобой сдохнем скоро… – девушка засмеялась страшным резаным хохотом, закашлялась, и вдруг замолчала. Медленно ступая на ватных ногах, натыкаясь в темноте на стены, она ушла на кухню. На фоне шума дождя было слышно, как в стакан льется коньяк.

Дверь маячила в сером проеме коридора. Марк отошел на несколько шагов, разбежавшись, ударился плечом, сталь отбросила его как резиновый мячик.

«Я бьюсь о дверь как запертая крыса!» – мелькнула жуткая мысль. Из памяти всплыл разговор со странным менеджером из неведомой компании. Rattus на латыни означает – крыса.

Он нащупал тупой нож. Сунул лезвие в тесную щель между дверью и косяком, надавил рукоять. Тонкое лезвие с треском сломалось, полоснув тупым концом по костяшкам пальцев. Марк вскрикнул, прижал руку к губам. Из глубокой ссадины сочилась кровь. Терпкая, солено-горчичная кровь. Ратус…

Баюкая раненную руку, он вышел на кухню. На стуле сидела Лена, ее силуэт был едва различим в сумраке подползающей ночи. Горели газовые конфорки, фигуру жены окутал безжизненный синий свет – девушка напоминала призрака из готической сказки. Марк зашел в ванну, сбивая многочисленные флаконы с шампунями и кремам, ухватил баночку с йодом, плеснул на рану, и съежился от жжения.

– Выпейте, господин Коган, за упокой души кота героя! – прокричала из кухни жена.