Сады Луны

– Более чем доброе, мой дорогой Барук, являющийся верным другом Крюппу. Просто восхитительное. Вы уже успели насладиться свежим утренним воздухом?

Барук повернулся к окну.

– К сожалению, под моим окном с утра слишком пыльно.

Крюпп принялся обтирать вспотевший лоб.

– Да, уважаемый Барук. Крюпп припоминает: когда он шел сюда, его взор действительно привлекли какие-то ремесленники. Их работа, как и их речи, не блистала изысканностью. Но, увы, кто-то вынужден заниматься этим ради наших повседневных нужд.

Барук молча указал ему на кресло. Крюпп сел и широко улыбнулся.

– Если с утра солнце так печет, что же будет к полудню? – посетовал толстяк, умильно косясь на графин с вином, стоявший на полке очага.

Барук оставил его намеки без внимания. Алхимик еще раз выглянул в окно, потом оперся о подоконник, пытаясь угадать, что скрывается за младенчески невинной улыбкой Крюппа.

– Что слышно? – осторожно спросил Барук, не любивший долгих прелюдий.

– Вас интересует, что слышал Крюпп? Проще спросить, чего Крюпп не слышал?

– А нельзя ли все-таки обойтись без словесных излишеств? – хмуря брови, осведомился Барук.

Крюпп заелозил в кресле и опять приложил платок ко лбу.

– Несносная жара!

Заметив посуровевший взгляд алхимика, Крюпп продолжал:

– Теперь о новостях. – Он наклонился вперед, понизив голос до шепота. – Многое слышал Крюпп в укромных уголках таверн, у дверей полуразвалившихся лачуг на грязных улицах. Не меньше поведали ему отвратительные ночные тени, которые…

– Ты прекратишь ходить кругами?

– Разумеется, почтенный Барук. Итак, ветер донес до Крюппа слух. Ни много ни мало, слух о войне между ассасинами. Гильдия теряет своих людей. Так сказал Крюппу ветер.

Барук отвернулся к окну.

– А городское ворье тоже участвует в этой войне?

– Крыши становятся все опаснее. Некто может отправиться за добычей и упасть вниз с перерезанным горлом. Думаю, многие предпочтут поберечь собственную глотку.

– Где Раллик?

– Куда-то исчез, – моргая, ответил Крюпп. – Крюпп уже несколько дней его не видел.

– Эта война… она не является обычной междоусобицей ассасинов?

– Нет.

– А о тех, кто вмешался, что-нибудь известно?

– Тоже нет.

Барук присмотрелся к ремесленникам. Похоже, те больше препирались друг с другом, нежели работали. Стычки между ассасинами бывали и раньше, но Воркане всегда удавалось гасить их, не давая перерасти в войну. Конечно, гильдия представляет собой значительную силу, однако империя сильнее… разумеется, если это дело рук малазанских «когтей». Но во всем этом было что-то странное, нечто противоречащее обычному ходу событий. Завоевывая другие вольные города, империя нередко прибегала к услугам местных гильдий, превращая их в отряды «Когтя». Однако вспыхнувшая сейчас война, откуда на нее ни взгляни, представлялась какой-то бессмыслицей. Неясность ее причин тревожила алхимика сильнее, чем она сама.

Услышав за спиной сопение, Барук вспомнил про Крюппа. Он повернулся к толстяку и с улыбкой сказал:

– Благодарю тебя за новости, Крюпп. Если это все, что ты собирался мне сообщить, не буду тебя задерживать.

Глаза Крюппа неожиданно блеснули. Толстяк на удивление проворно вскочил с кресла.

– Мой дорогой Барук, у Крюппа есть для вас еще кое-что.

Алхимик кивнул.

– Повествование сие весьма малодоступно уму и вдобавок отличается запутанностью, – начал Крюпп, двигаясь к окну. – Самое большее, что удалось Крюппу, – это сделать некоторые догадки, опираясь на свои разносторонние дарования. Все, о чем сейчас повествует Крюпп, родилось в его голове в часы отдохновения от азартных игр и прочих занятий. Думаю, вы согласитесь с тем, что видите перед собой адепта. Находясь под влиянием опоннов, адепт способен слышать, видеть, обонять и осязать малейшие изменения в окружающем мире. И тогда обыкновенный ветер становится удивительным рассказчиком. Ветер приносит сладостные флюиды, исходящие от женской половины опоннов – госпожи Удачи. Но одновременно ветер несет и горечь предостережения мужской их части – господина Смеха.

Крюпп пристально взглянул на алхимика.

– Я достаточно ясно выражаюсь, господин Барук?

– Пока что я понял одно: твое известие каким-то образом связано с опоннами, – стараясь быть терпеливым, ответил алхимик.

Крюпп наклонил голову, разглядывая перекопанную проезжую часть улицы.

– Возможно. Возможно, однако, что они предприняли ложный выпад, дабы сбить с толку глупого Крюппа.

«Глупого? – подумал Барук. – Можешь не прибедняться, дружище: еще никто не назвал тебя дураком».

– Откуда мне знать? – вздохнул Крюпп.

Он разжал пальцы. На ладони лежал плоский кусочек воска.