Сафари для покойника

Виноградов изложил версию со страховкой.

Полковник пожал плечами:

– Что же, вполне… А ты-то зачем согласился?

Владимиру Александровичу оставалось только вздохнуть.

– И все-таки? – настаивал собеседник.

– Не знаю! – Он действительно непредставлял, что ответить на этот вопрос.

Неизвестно почему, Полковник поверил:

– Хорошо, что не врешь…

Некоторое время молчали – Полковник что-то обдумывал, а Виноградову просто больше ничего не оставалось.

Здорово, если просто укольчик сделают, заснешь – и не проснешься. Хуже, если станут мучить. Хотя, собственно, зачем? Он и так все расскажет.

Зачем, зачем… А просто так! Может, любят они это дело?

Физическая немощность потихоньку отступала, но о том, чтобы заломать даже одного этого крепкого загорелого мужика, не могло быть и речи. Разве что если пихнуть пальцами в шею? Туда, где терялась в поднимающемся из-за ворота куртки волосяном покрове массивная золотая цепь – та же, что и тогда, в Питере. Нет, вряд ли… По возможности незаметно Владимир Александрович скосил глаза ниже: защитного цвета костюм покроя сафари, ботинки с тупыми носами… Меньшее, чем при первой встрече, количество перстней на пальцах компенсировалось прилипшей к бедру армейской кобурой.

Здоровый он, этот Полковник… Сытый! Тем более что Виноградов даже не представлял себе, сколько еще таких вот здоровых и сытых ждет его за первой же дверью.

– Где я? – первым не выдержал все-таки пленник,

– Где… – оторвался от размышлений Полковник. – Рассказать?

– Нет, если не хотите – не надо! – запротестовал, спохватившись, Владимир Александрович. Ясно, что осведомленность всегда растет в обратной пропорции с вероятностью выбраться на волю.

– Почему же… Заработал, пожалуй. – Очевидно, решение было принято, и то, что ответит Виноградов, значение имело весьма относительное.

Но прежде чем выслушать Полковника, он по его требованию довольно подробно описал последнюю встречу с Батей на том проклятом перевале. Получилось вполне достоверно, но несколько вяло – события той давней ночи воспринимались Владимиром Александровичем как нечто условное, почти не имеющее отношения к данной реальности. Он как бы пересказывал все с чьих-то слов, со слов отличного парня, оставшегося в той жизни, – майора российской милиции.

– Вот и все! – закончил он, описав безуспешные поиски Батиного тела. – Так и не обнаружил…

– Да, молодцы ребята. Вывезли! Под самым, можно сказать, носом у наших. – Полковник размял по-борцовски тяжелую шею.

– Ладно, теперь моя очередь. Слушай!

…Есть люди, которым скучно.

В России их меньше, чем, например, в благополучной Швейцарии, – и это естественно. Когда каждый день борешься за то, чтобы просто-напросто выжить, – как-то не до скуки. Европейцы, американцы – они ведь настолько размеренно, пресно существуют в подавляющей своей массе, что сдуру кидаются на всякую гадость: в наркотики, всякие там секты…

На этом, собственно, и построил свой бизнес Полковник – на двух китах. На извечной, врожденной тяге людей к острым ощущениям, риску – и на наличии у них достаточных денежных средств в твердой валюте. Была еще и третья предпосылка, обрекавшая начинание на успех, но о ней предпочитали особо не распространяться даже в своему кругу:

– Любому человеческому существу необходимо хоть раз в жизни убить себе подобного! Это – инстинкт, зов природы.

– Хм-м? – засомневался Виноградов.

– Напрасно… Ведь что мешает реализовать эту потребность? Страх! Опасение, что поймают, накажут… или, не дай Аллах, самого отправят на небеса, досрочно. – В глазах Полковника затрепетал огонек фанатичной назойливости, и Владимир Александрович решил больше не перебивать.

…Таким образом, спрос на «сафари за двуногими» существовал всегда. Со времен крестовых походов и освоения Дикого Запада – до наших дней. Вспомните разных там «интернационалистов», «доброольцев», «солдат удачи»… Только не надо про идеалы! Были и те, конечно, кто срывался из теплых постелек по убеждениям, дураков всегда хватало, но основная масса – она состояла из тех, кто не верил ни в Бога, ни в Аллаха, ни даже в черта. Сейчас по всему глобусу полыхает – гражданские войны, межнациональные, племенные, религиозные. И везде не хватает людей, желающих пострелять, куда скажут. Но одновременно сотни и тысячи обывателей – добропорядочных, благополучных, законопослушных убегают в отпусках от своих цивилизованных и пропитанных скукой стран: кто-то прется на Северный полюс, кто-то ловит акул на живца, кто-то ломает себе шею в абсолютно бессмысленном лазании по горам Гималаев.

Рынок – это довольно просто. Надо только правильно распознать спрос и соответствующим образом приспособить к нему предложение. Не суть важно, идет ли речь о сбыте трусов и колготок или об организации охоты на людей.