Сафари для покойника

– Знаешь, сумма разума на планете – величина постоянная. А население увеличивается… – Когда нечего или не хочется отвечать, лучше всего спрятаться за цитату. Старый прием сработал и на этот раз, тем более что они поравнялись с обрывом.

– Их же видно! – запоздало сообразил спутник.

– Ага… Ладно, теперь-то что сделаешь? Не спускаться же, правда? – Это вполне вписывалось в построенную Владимиром Александровичем схему: не заметить лежащие метрах в двадцати внизу трупы мог бы только слепой идиот.

Кондор с клиентом уже поджидали отставших.

– Быстра идем! Понял, нэт? – Чувствовалось, что он уже в достаточной степени владеет поврежденной рукой – и теперь эта рука поигрывала предохранителем трофейного автомата.

– Понял, – кивнул засуетившийся литовец. Торопясь впереди Виноградова, вдогонку за удаляющимся доктором, добавил: – Ишь, разговорился… Хоть бы объяснил, что к чему!

Владимир Александрович не ответил, а вскоре сил для дискуссии и вовсе не осталось. На второй день блуждания по горам накопившаяся усталость удвоилась, взвыли мышцы, суставы, и пот досаждал даже больше, чем осыпи под ногами. Кондор двигался ровно, уверенно – так, будто знал здесь каждый изгиб тропы. Кое-где он вел спутников вообще без дороги – поднимаясь то вверх, то вниз по течению многочисленных, тихо журчащих ручьев и речушек. Сбивал след…

До обеда прошли километров пятнадцать, может быть – десять. Генрикас утверждал, что значительно больше, но, скорее всего, просто сказывалась измотанность. Один раз, издали, видели небольшое село – домов десять – двенадцать. Сверху, со склона, оно выглядело серым, безглазым лабиринтом крыш и пустынных дворов. Курился дымок, лениво – не на чужих, а просто от скуки, лаяла собака. С противоположной стороны села пыльным облаком кучковались овцы.

– Эй, слушай… Может, ну их на хрен? – зашептал тогда Генрикас в ухо Виноградову. – Может, пошли к людям? Объясним…

Увидев, что Владимир Александрович только задумчиво дышит, продолжил:

– У тебя же оружие! Он не посмеет… Сам же говорил, что покойники, а?

Ответить Виноградов не успел – лицо собеседника замерло на полувопросе. Обернувшись, он уперся взглядом в чернеющий смертью раструб пламягасителя – Кондор стоял, уперев ствол почти в самый висок майора. Непонятно, как он вообще оказался сзади… дитя гор!

– Дай. – Свободная рука протянулась к Владимиру Александровичу. Пришлось безропотно расстаться с «кипарисом»… Через минуту они уже вновь шагали по осыпям: на этот раз все ограничилось превентивным разоружением.

…Обедали, когда солнце уже перевалило через зенит.

– Укромное местечко… – Отсутствие выбора всегда облегчает жизнь. Сваливается бремя принятия решений и грядущей ответственности.

– Сколько еще, интересно? – Литовец консервы не открывал, ограничился шоколадом.

– Не думаю, что долго. Время поджимает. – Виноградов подержал на языке кусочек колбасы, почувствовал вкус и проглотил. Разговаривать не хотелось, еще раз прокачать в голове имеющуюся информацию, принять решение и соответственно поступить. Чуть-чуть, совсем немножечко придя в себя.

Значит, так… Кондор пытается убедить, что на месте ночлега похозяйничали русские. Зачем? Нет, не так… Кого? Людей Магаева? Вероятно. Тогда опять – зачем? Лишний шум! Тревога, погоня… Этих ведь бедняг специально послали, чтобы отвести к интересующей персоне – или нет?

Думай, голова, думай! Тебя не только же для жевательных движений и ношения фуражки растили…

– Генрикас! У тебя документы есть?

– Нет, нету… Не положено же! По контракту.

– И паспорт не вернули? – удивился Виноградов.

– Ну Полковник обещал, что… – Чувствовалось, что литовец озадачен. – Я как-то не интересовался.

Естественно! В ту ночь, в лагере агентства, помилованному было не до таких деталей. Всемогущий Полковник подарил шанс – какие уж тут вопросы?

– Дай-ка свою курточку… Дай-ка!

Бородач сидел спиной, разложив на брезенте какие-то свертки и провода, – Виноградов не стал вглядываться, ему было сейчас не до прелестей техники. Важно, что и очкарик отвлекся: с холодным вниманием он наблюдал за руками Кондора, ловко и сноровисто превращавшего разрозненные элементы в единое целое.

Кажется, их лидер решил поиграть в минеров…

– Ты чего делаешь, Пронин?

– Заткнись…

Господи, насмотрелись кино про шпионов! Одесской студии детских и юношеских… Впрочем, те, кто «зарядил» неизвестно чем парня, рассчитывали на себе подобных – всяко будут шмонать, живого ли, мертвого ли. И наткнутся на утолщение за подкладкой.

Сложно было не надорвать – просто хотелось сделать это тихо.

– Изобрази, что со жратвой возишься! – скомандовал он соседу. – Отвлеки, понял?

Испуганный литовец дисциплинированно прикрыл Виноградова собой и заковырял открывашкой о банку. Получилось естественно, и обернувшийся было Кондор вновь занялся проводками.

Так… В прозрачном, не шелестящем и не проницаемом для воды пакетике – какие-то обугленные клочки: «…щим удостоверяется… ший лейтенант Ко… выполняет специальное зада… оказывать… всем подразделениям Феде… и граждане…»